Стоунхендж. Загадки мегалитов

Вклад Ньюхэма также повторял многое из того, что он говорил ранее. Он подчеркивал, что идеи Хокинса об эклиптическом цикле кажутся несостоятельными, если принять более привлекательную теорию Хойла. В этом его убедила наглядная критика со стороны Колтона и Мартина. Концепция круга Обри как цифрового компьютера была не более чем «полетом бурной фантазии». Вместе с тем идея затмений вполне возможна, а ямы Обри могут служить неким средством прогнозирования. Соглашаясь с предложением Хойла принять во внимание так называемые ошибки, то есть ориентировки, немного не дотягивающие до экстремального азимута, он утверждал, что этот принцип не нов, и замечал, что имеются свидетельства о том, что некоторые древние народы использовали тот же метод, однако он применялся с учетом первого или последнего проблеска восходящего или заходящего Солнца, а не полной сферы, как на том настаивали Хокинс и Хойл. Он критиковал метод реверсивных ориентировок Хойла (как и Аткинсон) и считал, что Хойл не учитывал некоторые практические факторы, наличествующие в монументе...

Седлер, который ранее доказал, что лучшим средством для предсказания затмений был круг из сорока семи ям, не мог предоставить дальнейшую, более глубокую оценку, и маловероятно, что он смог бы это сделать в будущем. Вместе с тем он считал возможным провести анализ для определения того, сколько времени в принципе может потребоваться людям на различных уровнях интеллектуального развития, чтобы эмпирическим путем сформулировать правила, которые, «по Хойлу», были заложены в Стоунхендже. (Фактически предложения Седлера могли составить прекрасную, оригинальную и полезную кандидатскую диссертацию студента-выпускника, обладающего необходимой подготовкой и знаниями).

Ньюволл, как ветеран археологии Стоунхенджа и постоянный наблюдатель за астроархеологическими исследованиями монумента, выступил с заключительным словом в этой дискуссии. По его мнению, Хокинс и Хойл поступили бы лучше, если бы отказались от упоминаний о ямах F, G и Н. Он писал им обоим до того, как они опубликовали свои материалы, и сообщал, что раскопки ямы F не закончены, и никто не может сказать, что она собой представляет, а G и Н – ямы естественного происхождения.

Ньюволл соглашался с осевой ориентировкой в каждом направлении на зимнее солнцестояние (излюбленная его ссылка), но очень и очень сомневался в отношении всех остальных. Из этого следовало, что шесть из восьми направлений были сомнительными, а в целом – одиннадцать сомнительных из двадцати трех. В заключение Ньюволл задал вопрос читателям: «Этого, похоже, достаточно, а что думаете вы?»

Все участники получили возможность высказать свои точки зрения, а на долю Жакетты Хокс, наиболее агрессивного критика астрономических идей, выпало подвести итог дискуссии.

Жакетта Хокс в роли нейтрального наблюдателя стала действительно отличным выбором редактора Antiquity. Жена английского писателя Дж.Б. Пристли, чьи новеллы и пьесы изобилуют темами времени, она сама завоевала популярность как писатель и обозреватель, специализирующийся на археологической тематике. Помимо ее суперкритического отношения к астроархеологическим идеям, связанным со Стоунхенджем, она также выступала против теорий лунных нотаций Маршака. Сама же она зачастую не брезговала протоастрономическими идеями в некоторых своих работах, в частности «Человек и Солнце» (1962), в которой проследила, порой в гипотетическом стиле, влияние Солнца на культурное прошлое человека. В этой своей книге она явно подписалась под идеями ориентаций Стоунхенджа и теорией наблюдения, написав: «Весь этот храм с множеством просветов для наблюдения за небом вполне мог использоваться для измерения восходов и заходов Луны, планет, звезд и созвездий, но ориентация могучих трилитов должна доказывать, что в Стоунхендже, как и в других местах, высшим божеством был сам бог Солнца...» Однако в вопросах, непосредственно связанных с практическим наблюдением или математической астрономией, ее точка зрения была любительской.

Ее написанный в блестящей бескомпромиссной манере обзор был озаглавлен «Бог в машине» (1967) и затрагивал острую тему: каждое поколение имеет тот Стоунхендж, который заслуживает или который желает видеть. Это было действительно справедливое замечание, и ее слова отозвались эхом, хоть и непреднамеренно, в ответе избранного вождя неодруидов Стоунхенджа, когда его спросили в телевизионной программе о том, почему ничего не было слышно о друидах в период с IV до XVII века н. э., на что он ответил: «Друид присутствует всегда. Он появляется тогда, когда того требует общество, когда в нем возникает нужда!»