Столпы Земли

Рыцари числом намного уступали нападавшим. Тех было по крайней мере человек двадцать. Уильям удивился, с каким бесстрашием они дрались. Обычно крестьяне, увидев рыцарей, разбегались, как цыплята, даже если их было вдвое, вдесятеро больше. Но эти сражались исступленно и не останавливались, когда кто-нибудь из них падал замертво. Они, казалось, готовы были пожертвовать собой, но добиться своего. Похоже, для них не было большой разницы, как умирать: от голода или от чужого меча, а рискнув, они могли добыть себе хоть что-нибудь на пропитание.

Луи в одиночку отбивался от двух грабителей, но тут третий прокрался ему за спину и со всего размаху саданул его по голове тяжелой кувалдой. Луи упал как подкошенный и больше не поднимался. Сваливший его разбойник бросил свое оружие и подобрал меч Луи. Теперь двадцати нападавшим противостояли всего два рыцаря. Но Уолтер уже пришел в себя после удара по голове и, вскинув свой меч, кинулся в схватку. Уильям, тоже наконец решившись, рванулся в бой.

Вчетвером они сотворили невозможное. Разбойники уже пятились назад, беспорядочно отбиваясь от сверкавших в воздухе мечей своими дубинками и топорами. Уильям подумал было, что дух их сломлен и сейчас они в панике побегут. И тут кто-то из крестьян крикнул:

– Законный граф!

Этот крик был похож на сигнал к сбору всех сил. Во всяком случае, преступники стали драться с удвоенной силой. Повторный крик: «Законный граф! Законный граф!» заставил Уильяма похолодеть от ужаса. Это означало, что, кто бы ни командовал бандой преступников, он нацеливался на его титул. Уильям еще отчаяннее замахал мечом, словно от исхода этой схватки зависело будущее графства.

Теперь уже только половина разбойников продолжала оказывать сопротивление рыцарям, остальные кинулись растаскивать мешки с мукой. Драка пошла с переменным успехом: сначала одни наседали, другие отбивались, потом удары наносили первые, а вторая сторона умело увертывалась. Словно солдаты на поле боя в ожидании скорого сигнала к отступлению, преступники стали осторожнее, больше думали о том, чтобы ненароком не лишиться головы на исходе битвы.

За спинами у сражавшихся разбойников остальные вытаскивали с мельницы последние мешки с мукой. Вскоре за ними стали отступать и дерущиеся. Уильям вдруг осознал, что его обобрали до последнего зернышка. Теперь вся округа прознает про то, как у него из-под носа увели весь хлеб, и он станет посмешищем в глазах людей. Мысль эта разбудила в нем такую бешеную злобу, что он изо всех сил всадил свой меч какому-то бедолаге прямо в сердце.

Потом одному из разбойников удалось нанести Хугу хороший удар в правое плечо, и тот вышел из боя. В дверях остались только двое грабителей, и они отбивались от трех рыцарей, что само по себе было унизительно, да к тому же один из них сделал знак другому бежать, а сам стал понемногу отступать в глубь единственной комнаты в доме мельника.

В дверном проеме троим рыцарям сразу было не развернуться, поэтому Уильям рванулся вперед, оттолкнув плечами Уолтера и Герваза: последнего из грабителей он хотел оставить для себя. Как только они скрестили мечи, Уильям понял, что перед ним не простой крестьянин, согнанный с земли, атакой же умелый воин, как и он сам. Уильям впервые заглянул в лицо своего противника и... Потрясение было настолько сильным, что он едва не выронил из рук меч.

Перед ним стоял Ричард из Кингсбриджа.

Лицо его пылало ненавистью. Уильям узнал шрам на изуродованном ухе. Озлобленность Ричарда испугала Уильяма больше, чем сверкавший перед ним в воздухе меч. Уильяму казалось, что он раз и навсегда покончил со своим заклятым врагом, но нет, Ричард вернулся, да еще во главе целой армии оборванцев, которая посмела надругаться над ним, ославить на всю округу.

Ричард воспользовался замешательством Уильяма и нанес тяжелый удар. Уильям едва успел увернуться, вскинул меч, отбил еще один удар и на шаг отступил. Ричард усилил натиск, но теперь его противника немного прикрывал дверной проем, размахнуться здесь было сложно, и он наносил только колющие удары. И все же ему удалось потеснить Уильяма на гумно, а самому встать в дверях. Но тут на помощь Уильяму подоспели Уолтер и Герваз, и Ричарду пришлось отступить под натиском троих. В дверном проеме Уолтер с Гервазом застряли, и Уильям вновь оказался один на один с Ричардом.

До Уильяма вдруг дошло, что положение у Ричарда довольно скверное. Он один сражался против троих, и, если кто-то из них уставал, на смену ему тотчас спешил другой. Долго Ричард ни за что не выдержал бы, эта битва была им заранее проиграна. Так что день обещал закончиться для Уильяма вовсе не унижением: он мог наконец покончить со своим давним врагом.