Столкновение миров

— Ладно, оставим это пока. Так и быть, сейчас зови, как зовешь — она посмотрела на него через плечо и отшатнулась. Древний, содрал серую коросту с лица, словно маску, выдрав в месте с ней осколки стекла и большую часть кожи. На девушку смотрело нечто чудовищное и невыносимое в своей отвратительности. Красноватые мышцы оголились, чуть поблёскивая сырой поверхностью. С того, что раньше было лицом на неё уставился голубой глаз и зияющая невыносимо розовой пустотой глазница, из которой не полностью были вычищены остатки глазного яблока. Древний, совершенно не интересуясь такими мелочами, перевел взгляд своего единственного глаза на получившуюся маску и стал рассматривать застрявшие в коросте куски стекла. Потом, извлёк откуда-то, свою круглую штуковину и опять принялся поливать себя странной жижей всего за пару минут застывшей новым покровом.

Тут только он, кажется, заметил, что на него смотрят добрых два десятка глаз.

— Пшашу пшащения — прошамкал он и громко сплюнул куски пены на пол, крови на них уже не было. Лалтхи вдруг стало весело и она, вспомнив, казавшиеся теперь, бесконечно давними события в форте произнесла.

— Фу, приличные юноши, так, не делают…

Древний, минуту стоял молча, а потом как-то ритмично закашлялся, кажется, он так смеялся, закончив с этим и чуть отдышавшись, он прошамкал:

— Вишоваш ишпшавлюш…

Потом он снова начал копаться со своим доспехом, в какой-то момент пятна невидимости исчезли с него и броня стала просто грязно-серой с разводами. Шыйр тем временем руганью и пинками поднял большинство солдат, распределив их по сотням, к которым они принадлежали. Часть из них была без сознания.

— Послушай, древний, а можно привести в себя тех, кого ты оглушил? — спросила Лалтхи — знаешь, было бы намного проще, если они бы смогли пойти своими ногами.

— К шошашению неш. Оши пшидуш в шебя чешеш чаш — прошамкал он.

Лалтхи мысленно выругалась и закричала:

— Шыйр ко мне!

Примерно через одну тридцать вторую часть часа тот подошёл к ней со словами:

— Да учитель — при этом он опасливо оглядывался на древнего — а, учитель, а ведь э-это вы его из мёртвых подняли, да?

— Не несите чуши, Шыйр! — ответила искательница — на такое никто не способен, ну кроме него, конечно — она указала на древнего — он сам как-то ожил. Да, надо организовать транспортировку раненых. Послушай — обратилась она к древнему, а здесь есть какой нибудь склад?

— Тшешья, дшвершь на левшо…

— Шыйр! Отправьте туда людей, пускай найдут что-нибудь чтобы нести раненых — распорядилась Лалтхи, стоит ли говорить, что это занятие ей очень нравилось.

Шыйр, который уже достаточно пришёл в себя. Посмотрел на неё, потом на древнего, сощурился и проговорил.

— Я благодарен Вам учитель, что привели меня в себя, но дальше мы уж сами справимся… Скажите, древний, где мы?

— В пошемешье, я пошажу гже вышод. Я шедавшно умишал и шомочь в пешенощше не шмошу.

— А как вы… это ну…

— Шошом — ответил древний.

Сборы заняли ещё около часа. Некоторые из оглушённых стали приходить в себя. Теперь нести надо было только несколько раненных. Лалтхи было нечего делать и она стала пробовать свои новые ощущения. Сосредоточившись она обследовала подземелье и то, что она чувствовала её просто таки шокировало. Живых здесь почти не осталось, только один странный человек в соседней комнате. Но вот что пугало, такой концентрации ужаса и страданий она не чувствовала давно. Она, почему-то, была уверена, что в этом был виноват отнюдь не только древний. Судя по всему, он убивал быстро, не стараясь причинить особых мучений. Значит здесь и раньше происходило что-то очень плохое. Она выглянула за дверь там был длинный темный туннель, освещённый редкими смоляными лампами. С одной стороны он терялся в темноте, а с другой была проходная своротами, остатки створок, которых криво болтались. Она вернулась в зал и спросила древнего,

— Кто это там, в другой комнате?

— Яжык, ош шам ошень пшигошитьшя. Эшо мешный колшун…

— Колдун — удивлённо спросила Лалтхи. Слово это можно было трактовать по-разному, в том числе, как искатель.

— Эшош, шотшошый тшыкашет шальшем и ншешет шашобащину, шлушит шошподшину — невнятно прошамкал древний, он, явно, был чем-то занят — Шыйш поможише забшашь яжыша. Ош тшам.

— Хорошо, сейчас отправлю туда, кого нибудь — ответил Шыйр.

Дождавшись солдата, волокшего на плече языка. Древний встал во главе, а остальные выстроились в колонну и двинулись по туннелю. Лалтхи пошла рядом с древним. Он шёл несколько в развалку, то и дело припадаю на левую ногу. Лалтхи опасалась того, что древний не полностью разминировал туннель, но всё было чисто. За воротами находился узкий проём, который вёл в перпендикулярный узкий проход стены его были совсем гладкими. На равном расстоянии в потолке коридора были вентиляционные отдушины под которыми собрались небольшие горки мусора. Проход был абсолютно пуст. Они шли довольно долго — не менее получаса, прежде чем добрались до поворота. Там древний жестом велел им остановиться и двинулся дальше в ещё один проход, где плескалась вода. Лалтхи пошла за ним, спросив:

— Ты что собрался делать.