Столетов

В восьмидесятых годах там сложилась ненормальная обстановка: некоторые представители естественных наук — физиологи, зоологи, ботаники, медики, — составлявшие большинство в этом обществе, считая его, очевидно, «своим», начали в нем хозяйничать, притесняя представителей точных наук.

Выдающемуся астроному Цераскому было отказано в приеме в члены общества, а великого Бредихина во время баллотировки его на пост президента естественники провалили.

Увидев, что в обществе испытателей природы свила себе гнездо кастовость, Столетов демонстративно порвал с ним связи, опубликовав в печати резкое, осуждающее письмо.

«Повторяющиеся в Московском обществе испытателей природы случаи неизбрания в члены достойных ученых, принадлежавших к Московскому университету, побуждают меня, — писал Столетов, — устраниться от общества и возвратить мой членский диплом».

Жуковский, Слудский, Цераский, Авенариус, Зилов, Преображенский и Цингер также подали заявления о своем выходе из общества. Тимирязев, человек по своей специальности родственный тем людям, которые установили режим кастовости в обществе, также вышел из его состава в виде протеста против действий большинства.

Деятельность Столетова в физическом отделении была еще одним проявлением его непримиримого отношения к какой-либо кастовости.

Одним из первых людей, принятых в общество при Столетове, был Усагин, человек, не имевший никаких дипломов об образовании, но сделавший в науке больше, чем иные академики.

Много тогда еще безвестных людей было принято в общество по рекомендаций Столетова. Членом общества стал увлекающийся электротехникой механик мастерской Московского университета Василий Иванович Ребиков. Этот человек стал потом одним из пионеров устройства электрического освещения в Москве и одним из активнейших членов отделения.

Столетов привлек в отделение и провинциального священника Аристарха Израилева. Этого священника интересовало не богослужение, а наука. Живя в захолустье, он долгие годы разрабатывал сложные вопросы акустики.

По предложению Столетова членом физического отделения стал человек со специальностью, очень далекой от физики, — профессор государственного права Б. Н. Чичерин.

В конце восьмидесятых годов Чичерин написал сочинение на тему, неожиданную для юриста: «Системы химических элементов». Удивительные, необычайно смелые утверждения, предвосхищавшие то, к чему наука пришла лишь много лет спустя, содержались в сочинениях Чичерина.

Подвергнув математическому анализу периодическую систему химических элементов Менделеева, Чичерин пришел к убеждению, что атомы не есть нечто неделимое, как считала тогда наука, что атомы состоят из каких-то более мелких, заряженных электричеством частиц, взаимодействующих между собой.

Чичерин утверждал, что каждый атом подобен крошечной солнечной системе. Вокруг его центральной массы, заряженной положительно, вращаются частицы, несущие на себе отрицательный заряд.

В законе Менделеева Чичерин первым увидел замечательный ключ к познанию строения атома. Этот ключ дал ему возможность в те годы, когда не были известны ни радиоактивность, ни электроны, создать планетарную модель атома.

Менделеев, познакомившись с работой Чичерина, дал ей высокую оценку и сделал о ней доклад в Русском физико-химическом обществе.

Приехав в Москву, ученый немедленно отправился к Столетову рассказать ему об исследованиях Чичерина.

Смелость утверждений Чичерина не смутила и Столетова, который понимал и любил творческие дерзания.

Столетов предложил избрать Чичерина непременным членом общества. Узнав о своем избрании уже после того, как оно совершилось, Чичерин был крайне растроган таким знаком внимания к нему. Позже Чичерин сделал на заседании физического отделения подробный доклад о своем исследовании.

Состав отделения во время председательства Столетова продолжал непрерывно расти.

Членами общества стали астрономы А. А. Белопольский и В. К. Цераский, химик А. А. Колли, математик В. В. Бобынин, электрик В. А. Тихомиров, физик Н.-П. Слугинов, инженеры П. К. Энгельмейер, Р. Н. Савельев.

Столетов окружает себя людьми талантливыми и деятельными.

«При Столетове Физическое общество, — писал К. А. Тимирязев, — сделалось сборным местом для всего молодого, живого, интересующегося точным естествознанием в области механики и математики, физики и астрономии, химии и физиологии».

Поражает уже одно количество сообщений — насколько их стало больше, чем в прошлые времена!

В 1882 году, например, только на закрытых заседаниях в физико-математической комиссии было прочитано 38 сообщений, а в комиссиях прикладной физики — 19!

Поражает и разнообразие тем рефератов и докладов. Исследование химического состава комет и передача электроэнергии на дальнее расстояние, полярное сияние и теория дифференциальных уравнений, реакция вытекающей жидкости и проект электрической дороги, основания общей алгебры пространства и измерений и устройство электрических ламп накаливания — какие только вопросы не обсуждались на заседаниях физического отделения!