Стоящий у двери

Лена – это совсем другое дело. Тут причина иная. Двадцать лет тому назад одинокий подросток оказался внутри бункера, посчитав всё это игрой. Боевая тревога представлялась учебной, и он просто побежал за людьми, пересилив свою нелюбовь к толпе. Любопытно было оказаться внутри настоящего бункера, посмотреть, как же он выглядит изнутри. Найдя для себя удобный уголок, мальчик наблюдал за остальными и очень быстро понял, что опасность-то оказалась настоящей. Тогда Алёша Колмогоров впервые задумался, что же ждет его впереди. Случай подарил ему возможность выжить, и этим подарком надо правильно распорядиться. Он был тут единственным ребенком без родителей. Конечно, о нем позаботились, накормили, не позволяли сидеть без дела, опасаясь за неустойчивую подростковую психику. Впрочем, уже тогда он был серьезнее некоторых взрослых – не плакал и не собирался вешаться, а обходил бункер, знакомясь с новым жильем. Мальчик и в убежище попал, потому что гулял где заблагорассудится. В тот самый день ноги понесли его на окраину Жуковского, вдоль дороги на Раменское – там росли сосны и приятно пахло смолой.

Как оказалось вскоре, его деловитость не прошла незамеченной для Бориса Владленовича, и Главный поручил ему заботы о Лене. Алексей долго не мог понять, почему девчонку не отдали кому-то в семью, где были собственные дети. Поначалу он не отходил от матери Оксаны, которая научила пеленать и кормить из бутылочки новорожденную, но потом сообразил: Борис Владленович не хотел, чтобы Лена называла мамой чужую женщину. Чтобы у нее был только дядя. У Ленки хоть дядя был… А сам Алёша лишь тогда и ощутил в полной мере собственное одиночество, когда взял на руки ребенка. В первый раз он заплакал, но Лена проснулась и начала реветь вместе с ним. И тогда мальчик вытер слезы и пошел искать, кто объяснит ему, как успокоить этот орущий сверток. Девчонка была еще слабее, рядом с ней хотелось быть сильным и взрослым.

Глава 3 На волнах

Пришлось не раз и не два выходить наверх и рыться в развалинах, чтобы найти крепкие металлические трубы нужной длины. Тимофей к тому же настоял на том, чтобы наведаться и обшарить торговый центр «Ереван-Плаза» неподалеку от станции. Денис даже переспросил, уточняя непонятное и непроизносимое название. Труб там не оказалось, зато напарник выкопал и сложил в мешок что-то блестящее, перебрав с полтонны обломков кирпичей. Местные сталкеры тут хорошо потрудились, и найти полезную вещь было уже нелегко. Денис в это время обходил окрестности, но кроме трамваев и нескольких аккуратных рядов ржавых машин в бывшем автосалоне не обнаружил ничего. Металлические строения сложились от взрывной волны, мост рухнул в реку, только часть транспортной развязки возвышалась над руинами, как трамплин. Забраться бы наверх и посмотреть оттуда… Но Тимофей с упорством крота копался в этой самой «Плазе», не оторвешь! Камешки, выбрасываемые из изрядно углубившейся его стараниями ямы, с шумом осыпались вниз, и Денис опасался, что звук может привлечь хищников. Обитатели Тульской рисовали местную живность в нескольких словах: «Река рядом, что ж вы хотите?»

Наконец Тимофей показался на глаза, весь серый от пыли и злой, как черт, потому что ничего больше не нашел. Он все-таки полез на мост вместе с Денисом, хоть и считал это опасной затеей. Но внизу они уже всё обследовали, ничего не выбрав. В любом случае неплохо бы сразу наметить путь к реке, найти место для спуска на воду плота.

Выветрившийся неровный асфальт осыпался под их весом, сквозь него было видно металлические каркасные прутья и землю далеко под ногами. Наверху сразу подул сильный ветер с реки, казалось, что он мог сорвать с человека «химзу» или просто унести его, как тряпку. Их сдувало к краю, там дорожное покрытие раскрошилось и выглядело совсем ненадежным. Сталкеры старались держаться подальше, где внизу хоть проглядывали бетонные опоры. Это тоже было непросто, пару раз нога Дениса проваливалась сквозь дыру, но, в конце концов, он добрался до самого разлома, где поперек моста проходила железная полоса. Ухватившись за нее, можно было рассмотреть окрестности. На той стороне виднелось большое здание, «ЗИЛ», сказал напарник. А внизу… Черные блестящие волны катились по реке, от их бесконечного движения закружилась голова, образовался какой-то неприятный ком в желудке. Вода казалась враждебной, опасной. И очень холодной.

– Ясно! Придется ждать, пока ветер утихнет, – послышался гудящий из-под противогаза голос Тимофея.

Ждать? Да к реке и подойти-то жутко! Тем более прямо у воды возилось что-то большое, поблескивающее пластинчатым панцирем; оно плюхнулось в волны, которые тут же сомкнулись над мутантом, даже следа не осталось. Тварь-то вынырнет сейчас, а вот человек булькнет и пропадет, унесенный течением, а ветер так и будет гнать поверх пенные гребешки. Сильный ветер. Волна в полметра высотой. Человеку не по силам справиться с такой мощью.

– Пошли отсюда, – сказал Тимофей.

– Да, надо уходить, – обреченно вздохнул Денис.