Стоящие на краю

— Нашла кому завидовать! — усмехнувшись, Демьян вытащил подушку и проверил, дышит ли великая певица. — Я увлёкся спортом, потому что пытался впечатлить отца. Тщетно. А с мотоциклами всё ещё банальней. В детстве я мечтал об игрушечном мотоцикле с мотором, а мать отказалась его покупать. Не из-за цены, а из принципа, потому что я не оправдал её надежд. Она родила меня, чтобы Геннадий на ней женился, а он отказался в грубой форме. Отец вообще не дарил мне подарки, но запомнил, о чём я мечтал. Он подарил детский мотоцикл Кириллу, когда тому исполнился всего год. Брат на него даже влезть не мог. А отец смотрел на меня, когда дарил. Чтобы уязвить.

Дарси смотрела на Демьяна с печальной улыбкой, но когда заговорила, сочувствием её слова и не пахли.

— То есть в детстве тебе не подарили игрушку, и ты их теперь коллекционируешь?

— Можно сказать и так.

— Боже, как ты примитивен!

— Крайне примитивен. Отец называл меня бездарем и сказал, что я не смогу заработать деньги, даже продавая мороженое в сорокоградусную жару. Я несколько лет работал на износ, хватался за любое дело, пока мне не повезло и не появились деньги. Тогда я открыл «Мотомарт». Так что не завидуй! Я добился успеха не ради себя, а с целью что-то доказать другим.

— Тем, кто должен был тебя любить.

В Демьяне поднялось желание противоречить, как волна желчи. Он начал было возражать, но Дарси закрыла глаза, и он затих.

Музыка закончилась. Дождь строчил неровное стаккато на стекле. Они лежали на диване, Дарси в обнимку с бутылкой. Демьян смотрел на её профиль, такой нежный и девичий, и думал о тех словах, которые никогда не произнесёт вслух. Что Дарси сильнее всех, кого он знает. Потому что она шутит, и делает шашлыки, и спорит с ним, и сочувствует. Ему сочувствует! А ведь то, что с ней происходит, может сломить любого. Пополам согнуть, оглушить незатихающим хриплым криком внутри. Страшным криком, настолько невыносимым, что быстрая смерть кажется желанным призом.

А Дарси… она даже не жалуется. Глотает приторный абрикосовый ликёр и поёт. Теперь уже тихо, без сопровождения музыки.

После споров и ссор

И побед непростых

Всё чужое уйдёт,

И останешься

Ты.

Без притворства и лжи

И одежд золотых

Обнажённой душой

Вдруг останешься

Ты.

Обмельчают моря,

Люди, страхи, мечты.

Всё чужое уйдёт,

И останешься

Ты.

Демьян поёжился, сгоняя побежавшие по плечам мурашки.

Если бы Дарси так пела на конкурсе, когда они познакомились…

То для него ничего бы не изменилось. Но Дарси выиграла бы конкурс и получила момент своей мечты.

— Ты слышишь? — спросил он тихо.

— Дождь?

— Нет. Твой момент, он происходит прямо сейчас. Эта песня — твой момент. Чьи это стихи?

— Мои.

— Ты написала их после того, как узнала…

— Нет, уже давно. Мне кажется, я всегда предчувствовала что-то подобное. Это дурная привычка — когда ты счастлив, начинаешь бояться, что однажды придётся за это расплачиваться.

Кажется, Демьян тоже пьян. Или просто устал. От всего.

— Ты меня затмИла и затмАЯла своей песней.

— А как насчёт затмЫла и затмЕЯла?

— И это тоже. Запомни этот момент!

— Запомню. И тебя буду вспоминать… ну, пока вообще буду что-то помнить.

— Ты прощаешься?

— Да. Когда ты уедешь домой?

— Я… не знаю.

— Ты же мечтал вернуться домой? Ты ненавидишь этот город, с ним связано слишком много плохого. Папа найдёт человека, чтобы управлять агентством, а ты будешь получать деньги и жить счастливо… и далеко отсюда.

— Прогоняешь?

— Прогоняю, но тебе не надо спорить и притворяться, у нас не те отношения.

— А ты что будешь делать?

— Пока не знаю. Попутешествую, прыгну с парашютом, съезжу на сафари. Что ещё рекомендуют в таких ситуациях? А потом сдамся на руки папе, стану обузой его семье.

Дарси моргала, щурилась, старательно сражалась с подступившими слезами.

Демьяна кинуло к ней неодолимой силой. Избавившись от одеял, он устроил Дарси на своей груди и обнял, заворачивая в себя.

— А ну не разводи сырость! Вон, смотри, звезда падает. Загадай желание!

— Это фары, а не звезда! Да мне и нечего загадывать, только чтобы ты уехал. Обещаешь? Беги, пока ещё можешь обойтись без шрамов!

«Не могу», — прогрохотало у него в голове, а руки судорожно сомкнулись вокруг Дарси в знаке протеста.

— Дарс, послушай, а ведь так не честно! У тебя был твой момент, а у меня нет, — сказал хрипло.

— Ты сейчас запоёшь? Мне заткнуть уши?

— Нет, не запою. Но мне нужен мой момент. Один момент, который я буду помнить всегда. Ты ведь так сказала?

— Попугайничаешь?

Дарси повернула голову и посмотрела на Демьяна в полутьме гостиной. Он склонился к её лицу и замер, давая ей возможность отстраниться. Она смотрела на него испытующе. Дуга её губ чуть подрагивала.

— Ты уедешь? — спросила шёпотом.

— Да.

— Обещаешь?

— Да.

Дарси кивнула, позволяя ему следующее движение, даря Демьяну его момент.