Стоящие на краю

— Разбила что-нибудь важное? Нет? Значит, только попу и гордость. Одолжить тебе денег на приличную обувь? А то у тебя что сапоги, что ботинки вчерашние… слёзы одни, а не зимняя обувь!

Демьян почувствовал себя дряхлым стариком, ворчит и пыхтит, как те. Осталось только пошамкать беззубым ртом.

Дарси хлопала глазами.

— Какие ботинки? — не поняла. — Ботильоны, что ли?

Ну запомнил он её ботинки, тоже мне, большое дело! Он все её глупости замечает, а вот цвет глаз не запомнил. А теперь видит, серые они и зеленоватые по краям радужки. А завтра спросите, и он снова забудет, потому что ему это на фиг не интересно.

— Ладно, замяли. Что ты собиралась спросить?

Дарси насупилась.

— Про вчерашнее… ты действительно с той официанткой… ну…

— Что «ну»? Раз уж спрашиваешь, то договаривай!

— Ты правда занимался сексом на нашей с Кириллом помолвке? — выпалила и смотрит так, будто для неё действительно важен ответ. Будто в Уголовном кодексе случайным потрахушкам посвящён десяток статей, и Дарси вот-вот сдаст его властям.

— Нет.

Сказал — и сам на себя разозлился. Нарочно ведь показушничал, а теперь всё испортил.

Дарси не поверила, взгляд нырнул к низу его куртки. Вопрос понятен без слов — почему тогда зашёл в ВИП-салон с расстёгнутыми штанами и поблагодарил официантку.

Отвечать он не станет, одного «нет» достаточно. Демьян не из тех, кто оправдывается.

Дарси вздохнула и пошла вперёд. Быстро так пошла, постукивая каблучками по льду, но потом оглянулась, чтобы проверить, идёт он следом или нет.

— Скажи правду, зачем ты пришёл?

— Я уже сказал — чтобы извиниться. Брат на меня зол, и я решил, что если ты замолвишь за меня словцо, он оттает.

— То есть тебе не всё равно, что Кирилл о тебе думает?

— Иначе зачем бы я пришёл?

Дарси пожевала губу, хмыкнула.

— Ладно, предположим, что я тебе поверила.

— Тогда расскажи о себе!

Они вышли на проспект.

— Что рассказать?

— Всё расскажи, мы же скоро станем семьёй.

— Ну… у меня есть любимый жених, а у него — любимый брат с отвратным характером. Этого брата в детстве очень обидели, поэтому он…

— Мы говорим о тебе, а не обо мне. — Демьян рассмеялся её настырности. Вот же, зараза, лезет в душу! — Расскажи про новую семью твоего отца!

Дарси наморщила нос.

— Не верь слухам! Инга хорошая женщина, просто отец никогда не ставил перед ней задачу заменить мне мать.

От этой формулировки у Демьяна заныли зубы.

— А какие задачи он перед ней ставил? Партийные?

— Я живу отдельно, и мне так нравится. Когда они поженились, я была подростком и привыкла жить отдельно. Раз в неделю я получаю папу в личное пользование, не каждый может этим похвастаться. — Дарси улыбнулась так искренне, что у Демьяна свело челюсть. Разбить бы Архипову морду и плюнуть на остальное!

— А свою мать ты помнишь?

— Почти нет.

— Как её звали?

— Зачем тебе это?

Демьян закатил глаза.

— Мы ж, считай, семья!

— Её звали Тамара. — Отвернувшись, Дарси вздохнула. — Мне надо в магазин.

Она зашла в продовольственный, отстояла очередь, как простая учительница без богатого папочки. Демьян помог упаковать продукты, подхватил мешки. Дарси не воспротивилась, но смотрела с открытой иронией.

— Мне ещё тампоны надо купить. Сбегаешь?

— Для члена семьи — конечно!

Дарси рассмеялась от души, да и на лицо Демьяна прокралась улыбка.

— Сказал бы уж, что тебе от меня надо, а то перегреешься от стараний!

— Что мне может быть надо? — закинул удочку Демьян. — Я здоровый взрослый мужик, у меня потребности простые и очевидные. — И посмотрел на Дарси многозначительно.

Ей реакция не заставила себя ждать. Засранка рассмеялась так громко, что он чуть мешки не уронил.

— Ко мне вечером Кирюша придёт, и я его развеселю!

— Тем, что ты встречалась со мной наедине? — Демьян приподнял бровь.

В глазах Дарси мелькнул огонь, но тут же погас. Видно, что она не верит Демьяну или не хочет верить. Ещё одна зануда, которая пытается видеть в нём хорошее.

— Именно этим и рассмешу. Тем, как ты слушал детское пение. Тем, какие вопросы задавал. А особенно вот этой фотографией, — щёлкнула телефоном. — Брутальный Демьян Ерёмин несёт мешки с едой, а из них торчит куриная лапа.

Демьян пригляделся к мешкам. Да, торчит, завёрнутая в целлофан.

— То есть у тебя даже мысли не возникает, что Кирилл станет ревновать? — поинтересовался со вздохом. Ну как такую соблазнять?!

— К тебе? — Дарси уже не улыбалась. — Нет, Демьян, твой брат не станет к тебе ревновать.

— А зря!

— Потому что ты для него серьёзная угроза?

Абсолютная ирония в её голосе послужила спусковым крючком. Демьян поставил мешки на землю и обхватил лицо Дарси ладонью. Симпатичное лицо в форме сердечка. Пальцы второй руки запутались в её волосах, задели нежную мочку уха. Глаза у неё серо-зелёные, но сейчас зелень проступила отчётливей. И глаза заблестели то ли от слёз, то ли от гнева.

Дарси не сопротивлялась, молча следила за его действиями. Кругом люди, ничего плохого Демьян не сделает, а ей, по-видимому, захотелось прощупать его границы. Понять, что он за человек такой в конце концов.

Дерьмовый он человек, тут и вопросов быть не может.