Сто лет

– О господи, нет! – испуганно воскликнула Элида, но тут же одернула себя.

Анни быстро взглянула на нее:

– Я пошутила, мама.

Элида задумалась. Не слишком ли быстро Анни стала взрослой? Как раз тогда, когда у нее не было сил проследить за этим? Она прикоснулась рукой к плечу дочери. Почти незаметно.

– Надо делать то, к чему у тебя лежит душа, иначе тебе будет трудно жить, – сказала она.

Элида возилась на кухне. Переодевала Йордис и успокаивала Агду. Думала. И разговаривала. Конечно, разговаривала.

Теперь, когда Фредрик вернулся из больницы, тетя Хельга стала больше бывать дома. Она часами беседовала с братом. Читала ему вслух Библию. Хотела, чтобы дети тоже принимали в этом участие. Рассказывала библейские истории простым, доступным языком. Дети учили их наизусть. По каждому поводу у тети было наготове слово Божье.

Тетя Хельга была настоящим воспитателем. Строгим, но добрым.

Элида была и кухаркой и прислугой. Крепкой рукой, не позволявшей упасть на лестнице.

Прошло лето, дома они пока так и не нашли.

Но тетя Хельга понимала, что время поджимает. Рано или поздно она их потеряет, так и не успев привести к спасению, не обратив к Богу. Никто из них до сих пор еще не преклонил колена перед Господом. Элида иногда думала, что, наверное, им следует позволить Хельге спасти их. Ведь она такая добрая. И желает им только добра.

Фредрику был назначен день у Марчелло Хаугена. В сентябре. Когда целитель вернется из своего дома в горах.

Элида постоянно пребывала в раздумьях. Однако говорила о чем угодно, только не о том, о чем думала. Она была благодарна, что Фредрик еще жив. Но утром и вечером чувствовала себя одинаково усталой, хотя лето еще не кончилось и погода была хорошая.

* * *

Однажды в конце августа Фредрик чувствовал себя настолько хорошо, что они с Элидой совершили долгую прогулку вдоль обнесенных изгородями садов. У обоих было хорошее настроение. После прогулки ему захотелось посидеть на скамье у крыльца. Элида пошла в дом, чтобы заняться обедом.

Уже в передней она услыхала пронзительный голос тети Хельги, каким она всегда читала молитву. В кухне Карстен стоял на коленях перед стулом, руки у него были сложены, лицо окровавлено. Сначала Элида с испугом подумала, что тетя наказала его за какую-нибудь провинность. Потом увидела его куртку, разорванную на плече и на рукаве. Лицо мальчика было грязное от слез. Он повторял за тетей:

– Господи, прости им, они не ведают, что творят! Прошу Тебя, Господи, прости им! Аминь!

– Что случилось? – испугалась Элида.

– Ребята из школы подкараулили его на дороге. Но теперь этим делом займется Господь. Мы за них помолились. Бог…

– Хватит! – властно сказала Элида, не спуская глаз с невестки. Потом подняла Карстена с пола и обняла его. – Кто тебя побил?

Карстен не хотел говорить, он только помотал головой и испуганно посмотрел на тетю Хельгу.

– Ты знаешь, почему они пристают к тебе? – Элида потащила его к крану, чтобы смыть с лица кровь.

– Так себя ведут только темные люди. Бог сказал и благословил…

– Хельга! Позволь мне спокойно поговорить с ним! – процедила Элида сквозь зубы. Дети не спускали с них глаз. Тишина. – Карстен! Скажи мне! – шепотом попросила она.

– Они смеются, потому что я говорю неправильно… и думают, что я подлизываюсь к учителю…

– Они и в школе не дают тебе проходу?

– Нет, они подкараулили меня по дороге домой. Хотя я шел не прямо, а сделал большой круг…

– Ты дрался с ними?

Она подвинула к столу две табуретки. Села рядом с ним. Сестры стояли вокруг. Тетя Хельга возилась с чем-то у плиты.

– Нет. Их было много. А я не люблю драться… И они сказали, что я трус.

– А мне ребята сказали, что мы нищие побирушки с Севера и чтобы мы убирались обратно, – сердито сказала Эрда. – Что мы размножаемся, как крысы, и отбиваем у порядочных людей работу и хлеб. Но меня не били и ничего на мне не порвали.

– А как ты на это ответила?

– Вчера я оттаскала одну девочку за волосы. Уж слишком она меня донимала. А вообще-то я не дерусь, – объяснила Эрда.

– Молодец, Эрда! – Элида вздохнула.

– Мы должны прощать им и молиться за них! – послышалось от плиты.

– Помолчи! – воскликнула Элида.

Дети с удивлением посмотрели на мать.

– Никто не должен молиться за этих чертовых хулиганов! Молись за них одна, если считаешь, что это необходимо. А мы не будем! Я еще поговорю об этом с учителем. Нельзя допускать, чтобы дети не могли спокойно посещать школу!

– Нет-нет! Не надо говорить с учителем! – испуганно заплакал Карстен. – Будет только хуже. Лучше мы помолимся с тетей Хельгой. Вдруг это поможет.

Прежде чем Элида успела помешать, Карстен опустился на колени перед табуреткой и наклонил голову. Подождал. Тетя Хельга вытерла тряпкой мокрые руки. С сияющей улыбкой она проплыла мимо Элиды. Опустилась на колени рядом с Карстеном и стала молиться. Сердечно. Мягко. Проникновенно.