Сто лет и чемодан денег в придачу

Физики вообще не дураки, а тем более главные физики. Оппенгеймер, в течение нескольких секунд составив и решив в уме несколько метровой длины уравнений, пришел к выводу, что официант с большой долей вероятности прав. Подумать только, что такая сложная штука — и так легко решается! Заряд старой доброй взрывчатки в задней части бомбы, взрываемый дистанционно и подталкивающий одну некритическую массу урана-235 навстречу другой некритической массе. И масса тут же станет критической. Нейтроны зашевелятся, атомы урана пойдут делиться. Начнется цепная реакция, и…

— …Ба-бах! — проговорил вслух главный физик Оппенгеймер.

— Вот-вот, — сказал Аллан. — Вижу, господин главный физик уже все просчитал. Кстати, никому кофе не добавить?

И тут дверь в секретную совещательную комнату распахнулась, и явился вице-президент Трумэн с одним из своих редких, однако регулярных и неизменно необъявленных визитов.

— Садитесь, — сказал вице-президент, когда все мужчины поспешно вытянулись по стойке «смирно».

Аллан от греха подальше тоже сел к столу на один из свободных стульев. Если вице-президент сказал садиться, то надо садиться, хочешь — не хочешь, так у них в Америке заведено, решил он.

Тут вице-президент спросил отчет о состоянии дел у главного физика Оппенгеймера, который тотчас снова вскочил и второпях не придумал ничего лучшего, как сказать, что мистер Аллан, вон там в углу, только что решил последнюю проблему — как управлять детонацией. Гипотеза мистера Аллана, разумеется, пока еще не доказана, но главный физик Оппенгеймер от лица всего сообщества заявляет, что не сомневается — проблема уже стала историей и что в трехмесячный срок можно будет провести пробные взрывы.

Вице-президент обвел взглядом сидящих за столом и получил в ответ утвердительные кивки. Лейтенант Льюис осмелел и потихоньку снова начал дышать. Наконец вице-президент остановил свой взгляд на Аллане:

— Вижу, вы герой дня, мистер Аллан. А мне как раз надо малость перекусить, прежде чем возвращаться в Вашингтон. Не желаете составить компанию?

Аллан отметил, что это, пожалуй, общая черта мировых лидеров — на радостях приглашать на ужин, но говорить этого не стал. А просто поблагодарил вице-президента за приглашение, и оба вместе вышли из секретной совещательной комнаты. А у стола остался стоять главный физик Оппенгеймер, и лицо его выражало облегчение, но не радость.

~~~

Вице-президент Трумэн велел выставить оцепление вокруг своего любимого мексиканского ресторанчика в центре Лос-Аламоса, так что Аллан и Трумэн были там совсем одни, если не считать десятка охранников из службы безопасности, рассредоточенных по всем углам.

Уполномоченный начальник охраны указал на то, что мистер Аллан не является американским гражданином и не подвергался проверке на предмет возможности остаться с вице-президентом с глазу на глаз, но Трумэн отмахнулся от возражений начальника охраны: ведь большего патриотизма, чем тот, что сегодня проявил мистер Аллан, и не придумаешь.

Вице-президент был в великолепном настроении. Сразу после ужина он велит направить «борт номер два» в Джорджию — президент Рузвельт находится там в санатории, лечит свой полиомиелит. Ведь такую новость президент захочет услышать лично, в этом Гарри Трумэн не сомневался.

— Я закажу еду, а ты выбирай выпивку, — сказал веселый Гарри Трумэн и протянул Аллану винную карту.

После чего повернулся к метрдотелю, который с поклоном принял солидный заказ, включавший всевозможные тако, энчиладос, кукурузные тортильи и множество разных соусов.

— А что под это пить желаете, сэр? — вопросил метрдотель.

— По бутылочке текилы, — сказал Аллан.

Гарри Трумэн рассмеялся и спросил, не собирается ли мистер Аллан споить вице-президента США. Аллан отвечал, что за последние годы выяснил — мексиканцы умеют гнать забористую самогонку не хуже шведской очищенной, но вице-президент, конечно же, может пить молоко, если оно, на его взгляд, к этим закускам подходит больше.

— Нет уж, уговор дороже денег, — отвечал вице-президент Трумэн и попросил только добавить в заказ лимончик и соль.

Три часа спустя оба уже были на «ты» и величали друг друга, не чинясь, «Гарри» и «Аллан» — вот ведь как сближает людей какая-то пара бутылок текилы. Правда, до все более хмелеющего вице-президента не сразу дошло, что Аллан — это имя, а не фамилия. Аллан к тому времени уже успел поведать, как вышло, что оптовик Густавсон взлетел на воздух, и о спасении жизни генерала Франко. Вице-президет, со своей стороны, развлекал Аллана, изображая, как президент Рузвельт пытается подняться со своего инвалидного кресла.

И вот тут, в самый что ни есть душевный момент, в зал прокрался начальник службы безопасности и встал возле вице-президента:

— Позвольте обратиться, сэр?

— Валяй, — пробормотал вице-президент.

— Желательно без свидетелей, сэр!

— Елки-палки, ты прямо вылитый Хамфри Богарт! Ты видел, да, Аллан?

— Сэр… — пролепетал озадаченный начальник службы безопасности.

— Да в чем дело-то, черт тебя дери? — прошипел вице-президент.

— Сэр, дело касается президента Рузвельта.