Стингер (ЛП)

Мы и дальше ехали молча, слушая радио. Я практически допила свой кофе, как мы повернули к отелю-казино Ред Рок.

— Что мы здесь делаем? — спросила я.

— Это идеальное место для встречи рассвета, — просто ответил он. — С верхнего этажа парковки открывается потрясающий вид на восток.

Я сделала последний глоток кофе. Я ему доверяю.

На улице всё еще было темно, когда мы вышли из машины. Я потянулась, а Карсон подошел сзади, обнял меня, прижимая тем самым ближе к себе.

— Смотри, Грейс, — прошептал он.

Я проследила за его взглядом в тусклом свете, и мое дыхание сбилось от увиденного: восходящее красное солнце, раскидывающее яркие золотые лучи в разные стороны.

— Вау, — выдохнула я. — Карсон, я буквально уверена, что никогда прежде не видела восхода солнца. Теперь это всегда будет ассоциироваться с тобой, — сказала я, улыбаясь через плечо и прижимаясь к нему.

Он ничего не ответил, только крепче обнял меня и поцеловал в висок. Мы добрых двадцать минут стояли там и наблюдали за чудесным пробуждением природы: солнце поднималось выше в небе, танцуя над горами, а яркие красные и белые тропы каньона дополняли картину. Когда солнце полностью поднялось над горизонтом, и окружающую природу окутал свет, Карсон взял меня за руку, и мы вернулись в машину.

Десять минут спустя после оплаты мы въехали на парковку туристического центра Ред Рок Каньон. Карсон подошел к багажнику и достал рюкзак, который я даже не заметила на парковке в «Белладжио».

— Надеюсь, там нет веревки и лопаты, — ляпнула я, подозрительно поглядывая на рюкзак.

— Нет, Лютик, — рассмеялся он, — только бутылки с водой.

— Фух! — облегченно выдохнула я.

Он взял меня за руку, и мы направились к началу одной из троп.

Пейзаж был в основном гористый и скалистый, а яркие цвета разливались повсюду, по мере того как утро набирало обороты.

Горные образования чуть вдалеке были красно-коричневого оттенка, а вдоль всей тропы с обеих сторон росли ярко-зеленые кактусы и пустынные цветы. Оранжево-красное солнце создавало потрясающий фон для окружающей нас красоты.

Какое-то время мы просто шли молча. Теперь я полностью проснулась и любовалась шикарным видом Карсона сзади в шортах цвета хаки, пока он шел впереди. Этот вид также вызывал трепет во мне, как и всё вокруг сейчас.

Спустя какое-то время мы начали общаться. Я рассказала ему о своих младших сестрах, Джулии и Одри, о своем отце, который все еще работал в полиции, но собирался на пенсию в ближайшее время. Потом я описала ему, каково это жить на Среднем Западе в одном и том же доме с самого раннего детства, а после покинуть родной штат Огайо впервые в жизни в возрасте восемнадцати лет.

Еще я рассказала ему про Эбби и Брайана, про то, как Брайан поступил в Джорджтаун вслед за мной, и я познакомила их друг с другом на общем собрании, куда я силком притащила Эбби.

А Карсон рассказал мне про то, как он рос в Лос-Анджелесе, постоянно переезжая. Еще он рассказал про своего лучшего друга и соседа по комнате Дилана, который был по совместительству его напарником по сноуборду, а еще заканчивал последний семестр по компьютерному программированию в техническом университете. Карсон считал, что Дилан — настоящий компьютерный гений, который мог бы с легкостью преподавать, но для того, чтобы получить достойную высокооплачиваемую работу, ему нужен диплом.

Мы говорили обо всём и ни о чем, всё больше погружаясь в наши жизни. Шагая по этой тропе, глядя далеко вперед, а не друг на друга, создавалось впечатление, что мы могли поделиться чем угодно. Не было этих естественных барьеров, когда ты смотришь кому-то в глаза, и казалось, что открыться было так легко. Для меня это было наше укромное местечко вдали от остального мира — только он и я, наши истории о том, что мы любим, что чувствуем, и абсолютно ничего больше.

Пока мы гуляли и болтали, время пролетело на удивление быстро. Я достала телефон из кармана толстовки, которая сейчас была завязана на поясе, и посмотрела на часы — семь-тридцать. Мы сделали передышку, Карсон достал пару бутылок с водой из рюкзака, и мы с наслаждением утолили жажду. Кроме этого он достал энергетические батончики и предложил один мне.

— Откуда они у тебя? — спросила я.

— Из автомата. Позаботился об этом, когда проснулся. Всегда готов, Лютик.

— Мне повезло, — сказала я, улыбаясь и глядя на него. — Почему ты называешь меня Лютиком?

— Может, — улыбнулся он в ответ, — потому что твоя кожа такая атласная, как лепестки цветка, — и он провел пальцами по моей руке, слегка щекоча.

Я засмеялась и покачала головой.

Мы ели и пили, а потом снова вернулись на тропу. Через час у нас снова был привал, мы попили, и Карсон, прислонившись к скале, притянул меня к себе, нежно целуя мою шею.

— Мммм… я люблю, как ты пахнешь, особенно когда ты вспотела. Так соблазнительно.

Я засмеялась от легких прикосновений его губ на моей шее, подобных щекотке.

— И вот в этом месте ты превращаешься в пустынную гиену?