Запасы всякого разного складированного по кладовкам и сараям были весьма неплохи. Пусть и рассчитанные на полтора десятка человек, а не на четыре, но — хватало всего. Патронов, стволов, консервов, мелкого бытового барахла.
Так что прям завтра в рейд можно было не ходить. Отсутствие жесткого головняка — уже блаженство.
…Хорошая еда, расслабон — ещё б книжку хорошую или музыки весёлой… — Радар мечтательно улыбнулся до самых ушей.
От входной двери раздалось треньканье гитары. В ритм музыкант попадал как мертвецки пьяный — ключом в скважину. Голос имел приятный, как безопила по гвоздю. И старался как при кхм…делании чужого своим.
Эффект был…Пробирающий. Как подача в рыло.
Парень слабо поморщился пошел к двери, где Трот продолжал мучить отобранную у караульного гитару.
— Как только Сапёр не заставил часового тянуться смирно и службу тянуть как в уставе писано…Сидеть с гитарой — это ж не армия, а студенческий отряд … — Радар улыбался.
— А он и заставил. Только
— Ну что хорошо погулял, или остались ещё спораны? — «Начальство» упорно сохраняло хорошее настроение.
— Обижаешь. Платить за любовь это так неромантично. А платить за любовь во взятом силой поселении ещё и извращение, хуже минета с аналом разом.
Мы, идеалисты романтики большой дороги — таким брезгуем. Знал бы ты, какая дрожь от желания, кхм, любви возникает после первого же выстрела в потолок. — Трот улыбался черной улыбочкой.
Неет, спораны я на это не тратил. Хотя, как ты и завещал…кхмм, и не приобрёл. В целом, кобылки тут ладные, фигуристо мордастые. Холёны и не особо заезжены. Для мест где на одну бабу — пять мужиков — так и вовсе хороши. Сам понимаешь, когда дыры три, а мужиков пять — двум остается только роман с Дуней Кулаковой и ждать очереди. От избытка пылу раздалбывают так, что никакая выносливость улья не спасает. С такими долбиться, как спичку об холодец зажигать.
Ну местных я попробовал — за пяток ручаюсь до сладкого финала доведут точно. Хорошо погулял. Есть всё же в Улье кайф — ни тебе трипака, ни чесотки….
Так что сейчас перерыв.
Сам то, когда планируешь расслабиться?
— Тьфу, на тебя. Сходить то схожу. Может завтра, а может послезавтра. Пока настрой не тот.
— Дело твоё. Только я к чему. Нам уже послезавтра на охоту бы топать. Спораны на сорок рыл добывать — тяжко. Это, не считая того что часть ореликов свои будет спускать на баб и пьянки. А без споранов будут пытаться получить всё то же и нашару. Нам это вроде как не надо?
— Ну ты…Сам то что??
— Я? Мне можно, но что пахану можно, за то шестёрке смерть. Только спораны нам всё равно нужны — дань ещё когда будет, да и не хватит нам того что местные барыги подгонят. Опять же раненных надо отпаивать.
Радар хмыкнул. — Завтра всё завтра. Имею право. Начальство я или кто?
— Так точно, твоё сиятельство. Только если мы дебет с кредитом не сведём — ломка начинается за считанные дни. А дальше проблемы с людьми будут жёсткие.
Ежели холопы твои сдохнуть от голоду, холоду и недотраху — над кем властвовать то будешь?
«Начальство» заржало. — Да уж. Помнишь доктор о своих экспериментах всё болтал? Там что-то было о дешёвом заменителе живца.
— Помню. Хотя болтал он много. И всё с одним припевом «вот бы здорово, только нифига не выходит». Живец он собирался гнать из «чёрной пыли». Только какой-то хитровыделанной с немаленькой высоты. И ничего у него н выходило — спирт и уксус из которых живец делают — такую дрянь не растворяют. Нам то что с этого? Ну нас и пыли той нет. Он же её беспилотниками собирал.
— Надо прикинуть кто может такое сообразить. Ладно, это моё дело.
Через день…