Стикс. Сломать систему. Часть 1

Если бы не прущая через край суть этой личности. В человеке всегда есть такая неуловимая картинка, которая складывается из мелких деталей. Мелких черт, лица движений, того мистического нечто, что называется энергетикой.

Вот не был этот тип смешным. Даже сидя голой жопой на еже, с кучей говна на голове, не был бы. Как грозный повелитель, даже в виде памятника, на котором есть потек птичьего дерьма, всё едино воспринимается отдельно, от того дерьма. И даже образом, беспомощной тенью себя былого, пугает до корчей и истерики своих врагов — тем образом силы, что был при жизни.

А этот не был тенью.

Полное отсутствие нормальной обывательской рыхлости души и тела. Сила. Внутренняя уверенность. Печать злого знания.

Таким мог бы быть, хотя и много мягче, ментовский волчара протравленный несколькими десятилетиями разбора Истины в человеческой гнили. Таким мог бы быть профессиональный головорез — диверсант. Или ловец диверсантов. Или истинно верующий, не важно в Господа или коммунизм, способный без истерики (свойственной фанатизму) и излома, голыми руками, остановить танк …

В общем коротко — этакая смесь не сказочного Отца инквизитора, Дикого тигра и Реально верующего.

Вроде как человек, но по ощущениям и вызываемым чувствам, на человека похож меньше, чем едущий на тебя в лоб танк.

Потому — смешно не было. Был реальный липкий, пробирающий нутро ужас.

«Дядька» сделал короткое движение ладонью — паралич отпустил. Только голову, но похоже у каждого из «замороженных». Он стоял напротив Трота.

— Рассказывай мур. Ясно и внятно. Как звать? Какой был план? Кто послал? Быстро, иначе ускорю.

Радар проглотил и завелся, накручивая себя в осознанную злую истерику.

— Оставь его. Это мой человек. Не мур. Был, теперь на меня работает. Если среди рейдеров прозвучит что на твоем стабе обижают честных торговцев попадешь на бабки.

— Тон неправильный. Угрожать старшим — хамство. Хамство наказуемо. — Он небрежно щелкнул пальцем по кончику носа рейдера. Несмотря на кажущуюся несерьезность жеста, боль была такая, что из глаз ручьем потекли слезы. Вернулся паралич. С трудом парень скосил глаза — кровь не пошла, уже легче.

— Итак? Почему это чадо считает себя за голову? Как тебя звать? Что планировали?

Трот повел шеей, разминая.

— У тебя ментат то при себе? Станера вы не забыли явно. Рассказец выйдет сложный, а у меня как назло ни видеокамеры, ни протокола с подписямой. Что-то доказывать, когда песня льется тенором, дело специфическое. Заскучаешь. Опять же потеряешь время. Или ты любитель этого? Я вишь весь нараспашку и о тебе забочусь, значит.

— Станер, слово нехорошее. Я василиск, и я же ведьмак — чтец.

— Намекаешь, что помнишь времена, когда рейдеров звали веселыми хватами?

— Помню времена, когда все мы звались вольными казаками. Хорошее было слово, правильное со всех сторон.

— Ясно…Слышал я, что ты в рейд ушел, да и пропал там. Далеко куда-то ходил, то ли в Пекло, то ли наоборот к внешке. Выходит, всё же вернулся.

— Узнал выходит. Вот люди твои, по лицам вижу — ни сном, ни духом. Что ж за атаман свою ватагу в темноте держит и тайны от своих имеет?

— Я не атаман. Это не разведка. Вот он и правда за главного. — Трот слабо качнул головой в сторону Радара.

— Может он и правда считает себя главным, но вашу историю расскажешь ты. Назовись. Откуда броневик? Откуда столько споранов у нескольких свежаков? — Рыжий чеканил слова жестким допросным тоном.

Радар с трудом, усилием воли и мышц продавил паралич.

— Трот, кто это?

— Это Дьяк, живая легенда и основатель стаба.

— Стронг?

— Намного старше и сильнее обычного стронга. Тебе лучше аккуратнее выбирать слова. У вас троих есть неплохие шансы уйти живыми.

Паралич еще ослаб…

— У нас троих? Этот дядя вообще че то попутал. Мы его стабу привезли ценный, конкретно нужный товар. Он чего? Он влез в чужой дом, чморит моих людей, угрожает.

Беспредельничает и при этом что-то там про хамство???

Броневик этот куплен на «Санатории». Тамошние его враз опознают в чужих руках. Это, если кто не понял, означает что наша пропажа враз выплывет. На его «Острове» нас тоже видели многие, а что знают двое, то знает и свинья.

Выплывет беспредел. Прозвучит эта тема везде и всюду. Кто ж тогда сюда товар повезет? Накроется его стаб рваной пилоткой.

Трот мой человек. И он мой водила и лекарь. Дядя, в седой древности, что не проходили, что такое колесничий на колеснице? Чего он стоит в банде, и вообще?

Давай уж лучше ты отъедешь, а мы великодушно будем молчать об этом наезде.

Дьяк с непроницаемым лицом махнул ладонью и рейдера крепко парализовало с так и открытым ртом. Теперь даже моргать требовало усилия.

— Теперь давай еще раз. Вопросы помнишь.

— По крещению я Трот. Так крещен после попадания, одним из людей Грея, и с тех пор имя не менял.

Вот этого молодого, еще свежака, привели к нам на ферму. Вроде его рейдер продал вместо крещения.

— Как звать того рейдера?

— Сделку крутил Грей, без меня. По словам молодого — звали Лаки.