Стихотворения разных лет

Он стережёт враждебный стан.

Бесстрашный воин он и верный.

В полях колышется туман.

Часы скользят чредою мерной.

Разведать путь приказ мне дан.

Крадусь во мгле болотной и пещерной,

Где запах злой, тяжелый, серный.

Ползу, как змей угарных стран.

Вот близок он. Стоит. Заслышал шорох.

Я весь прилег к земле, в траву я вник.

Я вижу блеск луны на вражьих взорах,

Усы колючие и серый воротник.

Вот успокоился. Идёт. Сейчас он ляжет.

Но что пред смертью он мне скажет?

Из чаш блистающих мечтания лия,

Качели томные подруги закачали.

От озарений в тень, из тени в свет снуя,

Колыша синевой и белым блеском стали.

По кручам выше туч проходит колея.

Высокий путь скользит над темнотой печали,

И удивляемся, — зачем же мы дрожали?

И знаю, — в полпути угасну ярко я.

По колее крутой, но верной и безгрешной,

Ушёл навеки я от суетности внешней.

Спросить я не хочу: — А эта чаша — чья? -

Я горький аромат медлительно впиваю,

Гирлянды тубероз вкруг чаши обвиваю,

Лиловые черты по яспису вия.

13 июня 1904

«Я один в безбрежном мире, я обман личин отверг…»

Я один в безбрежном мире, я обман личин отверг.

Змий в пылающей порфире пред моим огнем померк.

Разделенья захотел я и воздвиг широкий круг.

Вольный мир огня, веселья, сочетаний и разлук.

Но наскучила мне радость переменчивых лучей,

Я зову иную сладость, слитность верную ночей.

Темнота ночная пала, скрылась бледная луна,

И под сенью покрывала ты опять со мной одна.

Ты оставила одежды у порога моего.

Исполнение надежды — радость тела твоего.

Предо мною ты нагая, как в творящий первый час.

Содрогаясь и вздыхая, ты нагая. Свет погас.

Ласки пламенные чую, вся в огне жестоком кровь.

Весть приемлю роковую: «Ты один со мною вновь».

17 июня 1904

«Так жалки, так убоги!…»

Так жалки, так убоги!

Безжалостен и строг!

Измять босые ноги

Безмерностью дорог.

Твои ли, наши ль муки,

О, как нам разгадать!

Корой мозольной руки

Зачем-то заковать.

Невинная стихия!

Тебя ль к Суду привлечь?

Вложить в уста людские

Такую злую речь.

15-16 мая 1906

«Улыбкой плачу отвечая…»

Улыбкой плачу отвечая,

Свершая дивный произвол,

Она была в гробу живая,

А я за гробом мертвый шел.

Тяжелые лежали камни,

Лиловая влеклася пыль.

Жизнь омертвелая была мне,

Как недосказанная быль.

И только в крае запредельном

Жизнь беззакатная цвела,

Вся в упоеньи дивно-хмельном,

И безмятежна, и светла.

30 июня 1907

«За плохое знание урока…»

За плохое знание урока

Элоизу Абеляр жестоко

Розгами, — не раз уж, — наказал.

Слышал дядя вопли милой девы,

Слышал дядя грозный голос гнева,

И, довольный, руки потирал.

— Элоиза знает очень много,

Только всё ж учитель должен строго

К высшим знаньям девушку вести,

Многих юношей она умнее,

Многих мудрых стариков мудрее,

Но к наукам трудны всем пути. -

Ах! каноник глупый! непонятно

Простаку, что деве так приятно

На коленях милого лежать,

Чувствовать карающую руку,

И на возрастающую муку

Воплями свирельно отвечать.

Не поймет каноник, — Абеляра

Так волнует эта ласка-кара,

Так терзаемая плоть мила,

И не с хриплым гневом, а с любовью

Орошает кара деву кровью,

Как забава райская, светла.

И на тело, где пылают розы,

На багряный свет от каждой лозы,

На метанье белых, стройных ног,

На мельканье алых пяток голых,

Окружен толпой харит веселых,

Улыбается крылатый Бог.

4 февраля 1910

«Ходит трепало…»

Ходит трепало, -

Аспида жало,

Рот до ушей.

Желтые зубы

Крепки и грубы,

Стали острей.

По свету рыщет,

Ищет да свищет,

Все подберет.

Злое трепало,

Что ни попало,

Все перетрет.

Старец, мальчонка,

Баба, девчонка,

Девка, жених,

Юный и старый,

Толстый, поджарый, -

За зубы пих.

Гложет обжора

Всех без разбора,

Кто на пути.

Кто его видит,

Тот не обидит, -

Лишь бы уйти.

1 марта 1910

«Плещут волны перебойно…»

Плещут волны перебойно,

Небо сине, солнце знойно,

Алы маки под окном,

Жизнь моя течёт спокойно,

И роптать мне непристойно

Ни на что и ни о чём.

Только грустно мне порою,

Отчего ты не со мною,

Полуночная Лилит,

Ты, чей лик над сонной мглою,

Скрытый маскою — луною,

Тихо всходит и скользит.

Из-под маски он, туманный,

Светит мне, печально-странный, -

Но ведь это — всё ж не ты!

Ты к стране обетованной,

Долгожданной и желанной,

Унесла мои мечты.

Что ж осталось мне? Работа,

Поцелуи, да забота

О страницах, о вещах.

За спиною — страшный кто-то,

И внизу зияет что-то,

Притаясь пока в цветах.

Шаг ступлю, ступлю я прямо,

Под цветами ахнет яма,

Глина сухо зашуршит.

То, что было богом храма,

Глухо рухнет в груду хлама, -

Но шепну опять упрямо:

«Где ты, тихая Лилит?»

27 июля 1911

«Коля, Коля, ты за что ж…»

Коля, Коля, ты за что ж

Разлюбил меня, желанный?

Отчего ты не придешь

Посидеть с твоею Анной?

На меня и не глядишь,

Словно скрыта я в тумане.

Знаю, милый, ты спешишь

На свидание к Татьяне.

Ах, напрасно я люблю,

Погибаю от злодеек.

Я эссенции куплю

Склянку на десять копеек.

Ядом кишки обожгу,

Буду громко выть от боли.

Жить уж больше не могу

Я без миленького Коли.

Но сначала наряжусь

И, с эссенцией в кармане,

На трамвае прокачусь

И явлюсь к портнихе Тане.

Злости я не утаю,

Уж потешусь я сегодня,

Вам всю правду отпою,

И разлучница, и сводня.