Стихотворения. Рассказы. Пьесы

Горничная. Правда, Тео, расскажи, как вы это проделываете!

Штурмовик. Так вот, предположим, мы с вами на бирже труда, на Мюнцштрассе. И вы, скажем (глядит на рабочего), стоите передо мной в очереди. Но мне нужно сперва кое-что подготовить. (Выходит.)

Рабочий(подмигнув шоферу). Ну сейчас мы увидим, как они это проделывают.

Кухарка. Всех марксистов надо повыловить, потому что невозможно терпеть это разложение, которое они распространяют.

Рабочий. Угу.

Штурмовик(возвращается). Я, понятно, в штатской шкуре. (Рабочему.) Начинайте ворчать.

Рабочий. Насчет чего?

Штурмовик. Ладно, нечего тут прикидываться. Вы же всегда находите, на что поворчать.

Рабочий. Я? Никогда!

Штурмовик. Ага, стреляный воробей! Но ведь вы не можете утверждать, что у нас все идет гладко — придраться не к чему.

Рабочий. Почему же не могу?

Штурмовик. Так нельзя. Если вы не будете мне подыгрывать, ничего не получится.

Рабочий. Хорошо. Уж разрешу себе — чтоб вас уважить. Торчи тут весь день, они наше время ни во что не ставят. А мне и так два часа ходу из Руммельсбурга.

Штурмовик. Нет, это не годится. Что ж вы, право, при Третьей империи от Руммельсбурга до Мюнцштрассе не стало дальше, чем было при веймарских бонзах. Давайте что-нибудь посущественней!

Кухарка. Ведь это как в театре, Франц, мы же знаем, что ты только прикидываешься, что ты на самом деле так не думаешь.

Горничная. Вы только, так сказать, представляете недовольного. Можете вполне положиться на Тео, он ничего такого не подумает. Он только хочет кое-что показать.

Рабочий. Хорошо. Тогда я скажу: по мне, так я бы все штурмовые отряды послал кошке под хвост. Я за марксистов и за евреев.

Кухарка. Что ты, Франц!

Горничная. Так не годится, господин Линке!

Штурмовик(со смехом). Нет, голубчик! Этак я просто кликну ближайшего полицейского и отдам вас под арест. Неужто у вас нет ни на грош фантазии? Вы должны говорить что-нибудь такое, что можно потом повернуть и так и этак: такое, что в самом деле доводится слышать.

Рабочий. Тогда уж будьте любезны, спровоцируйте меня сами.

Штурмовик. Бросьте, на это уже давно никто не ловится. Я мог бы, например, сказать так: наш фюрер — величайший из людей, какие только жили на земле, он больше Иисуса Христа и Наполеона, вместе взятых, а они мне в лучшем случае ответят: «Пусть по-вашему!» Тут я пробую с другого боку. Горлопаны большеротые! Все пропагандой занимаются. В этом они мастера. Слыхали вы анекдот про Геббельса и двух вшей? Нет? Ну так вот: две вши поспорили, которая из них быстрее пройдет от одного угла рта до другого. И выиграла спор та, которая обежала сзади по затылку. Тот путь оказался короче.

Шофер. Вот как?

Все смеются.

Штурмовик(рабочему). Ну теперь рискните и вы.

Рабочий. Я в такие разговоры пускаться не могу. Анекдот анекдотом, а вы все-таки можете оказаться шпиком.

Горничная. Он прав, Тео.

Штурмовик. Прав? Вот подобрались слюнтяи! Ну как тут не обозлиться! Люди слова сказать не смеют.

Рабочий. Вы это всерьез или только на бирже труда?

Штурмовик. И на бирже.

Рабочий. Так вот, если вы это говорите на бирже, то я вам там же, на бирже, отвечаю: осторожность никогда не повредит. Я трус, у меня нет револьвера.

Штурмовик. Так вот что я тебе скажу, приятель, раз тебе так дорога осторожность: ты будешь осторожен раз и будешь осторожен другой раз, а потом и угодишь в добровольческий трудовой батальон.

Рабочий. А если не быть осторожным?

Штурмовик. Тогда уж во всяком случае угодишь. Спорить не могу. Оно и выйдет, что добровольно попал. Хорошенькое «добровольно», а?

Рабочий. Что ж, это возможно: подвернулся бы вам такой смелый человек, и вы стояли бы с ним в очереди на отметку и уставились бы на него вашими голубыми глазами, — он, пожалуй, и впрямь начал бы ворчать насчет добровольной трудовой повинности. Ну что бы он мог тут сказать? Хотя бы так: вчера опять пятнадцать душ отправили. Я часто сам себя спрашиваю, как это они умудряются их набирать, когда повинность вполне добровольная, люди же там получают, работая, не больше, чем сидя здесь и ничего не делая, а желудок требует больше. Но потом довелось мне услышать историю про доктора Лея и про кошку, и тут мне все стало ясно. Знаете вы эту историю?

Штурмовик. Нет, не знаем.