Стихотворения. Рассказы. Пьесы

Аугсбург, 1934 год. Совещательная комната в суде. За окном мутное январское утро. Круглый газовый рожок еще горит.

Судья надевает свою мантию. В дверь стучат.

Судья. Войдите.

Входит следователь уголовного розыска.

Следователь. Доброе утро.

Судья. Доброе утро, господин Таллингер. Я вызвал вас по делу Геберле, Шюнта, Гауницера. Откровенно говоря, мне в этом деле не все ясно.

Следователь.?

Судья. Из материалов следствия видно, что означенный случай произошел в ювелирном магазине Арндта, то есть в магазине, принадлежащем еврею?

Следователь.?

Судья. А Геберле, Шюнт, Гауницер и по сей день состоят в отряде штурмовиков номер семь?

Следователь утвердительно кивает головой.

Значит, отряд не счел нужным наложить на них взыскание?

Следователь отрицательно качает головой.

Надо полагать, что после этого происшествия, взволновавшего весь квартал, отряд, со своей стороны, расследовал дело?

Следователь пожимает плечами.

Я был бы вам очень благодарен, Таллингер, если бы вы мне до судебного разбирательства несколько… осветили дело.

Следователь (без всякого выражения). Второго декабря прошлого года в восемь часов пятнадцать минут утра в ювелирный магазин Арндта на Шлеттовштрассе ворвались штурмовики Геберле, Шюнт и Гауницер и после короткой перебранки нанесли пятидесятичетырехлетнему Арндту рану в затылок. При этом магазину был причинен материальный ущерб, выразившийся в сумме одиннадцать тысяч двести тридцать четыре марки. Расследование, произведенное уголовным розыском седьмого декабря прошлого года, показало…

Судья. Дорогой Таллингер, все это есть в деле. (С досадой показывает на обвинительный акт, занимающий одну страницу.) Такого тощего и невнятного заключения мне еще ни разу не приходилось видеть, а уж за последние месяцы я достаточно нагляделся! Но то, что вы говорите, здесь все же написано. Я надеялся, что вы расскажете мне кое-что о подоплеке этого дела.

Следователь. Пожалуйста, господин судья.

Судья. Ну?

Следователь. Никакой подоплеки нет, господин судья.

Судья. Неужели, Таллингер, вы считаете, что дело ясное?

Следователь (ухмыляясь). Нет, этого я не считаю.

Судья. По-видимому, во время драки исчезли ювелирные изделия. Их отобрали?

Следователь. Как будто нет.

Судья.?

Следователь. Господин судья, у меня жена, дети.

Судья. И у меня, Таллингер.

Следователь. Вот то-то.

Пауза.

Видите ли, Арндт ведь еврей.

Судья. Это я понял уже по фамилии.

Следователь. Вот то-то. Одно время соседи поговаривали, что в его семье имел место случай осквернения расы.

Судья (начиная прозревать). Ага! А кто был в этом замешан?

Следователь. Дочь Арндта. Ей девятнадцать лет, и, говорят, хорошенькая.

Судья. Официальное расследование было?

Следователь (уклончиво). Нет. Слухи вскоре прекратились.

Судья. Кто же их распространял?

Следователь. Домовладелец. Некий фон Миль.

Судья. Он, вероятно, не хотел иметь в своем доме еврейский магазин?

Следователь. Мы тоже так думали. Но он, видимо, взял назад жалобу.

Судья. Тем не менее этим до некоторой степени объясняется озлобление против Арндта в данном квартале. И молодые люди действовали, так сказать, в состоянии национального аффекта…

Следователь (решительно). Не думаю, господин судья.

Судья. Чего вы не думаете?

Следователь. Что Геберле, Шюнт и Гауницер будут особенно напирать на осквернение расы.

Судья. Почему?

Следователь. Имя замешанного в этом деле арийца нигде официально не значится. Мало ли кто это может быть. Он может оказаться всюду, где арийцы в большом числе. А где арийцы в особенно большом числе? Словом, отряд номер семь не желает, чтобы на суде касались этого пункта.

Судья (сердито). Зачем же вы мне об этом сообщаете?

Следователь. Вы сказали, что у вас жена и дети. Для того и сообщил, чтобы вы не касались этого пункта. Вдруг кто-нибудь из соседей-свидетелей заговорит об этом.

Судья. Понимаю. А вообще-то я мало что понимаю в этом деле.

Следователь. Между нами: чем меньше вы будете понимать, тем лучше.

Судья. Вам легко говорить. А я должен вынести приговор.

Следователь (неопределенно). Да-а.

Судья. Остается одно: провокация со стороны Арндта. Иначе этого случая не объяснишь.

Следователь. Совершенно с вами согласен, господин судья.

Судья. В чем выразилась провокация?