Узкий переулок.Дом двухэтажный.Внизу, за решеткой – окно,Двери – прямо на улицу,Стены в мутных подтеках,Обветшалые и облупленные.Над дверью пришпилен ярлыкС ликом Ганеши [80],Покровителя всех начинаний.В этой комнате я живу и плачу за нее.Здесь же ящерица обитает,От меня отличаясь лишь тем,Что всегда обеспечена пищей.Я – младший клерк в конторе.Двадцать пять рупий – жалованье.Столуюсь я в доме Дотто -Даю уроки их сыну.А вечера коротаюНа вокзале – и мнеНе надо платить за свет.Шипенье паровика,Рев гудка,Толкотня пассажиров,Клики кули…Но бьют часы -Десять тридцать.Домой…Тьма. Тишина. Одиночество.На берегу Дхалешвари, в деревне, тетка живет,У ее деверя – дочка.Была назначена свадьба,Благоприятный часБыл избран – но я сбежалИменно в этот час,Спас девушку – и себя…Она не вошла в мой дом,Но в душу мою вошла.Даккское сари на ней,На лбу, у пробора – киноварь…Дожди, дожди… НадоТратиться на трамвай.А тут еще вычеты, вычеты…В переулке гниютМанго объедки, рыбьи жабры,Дохлая кошка и прочая дрянь.Дырявый мой зонтик похожНа жалованье, изрешеченноеВычетами.Одежда моя конторская -Словно душа вишнуита,Открыта для всех впечатлений.Темная тень ненастья,Как зверь в западню, попадаетВ мою угрюмую комнату.Кажется, небытиемПо рукам и ногам я скован.Канто-бабу живет на углу.Тщательная прическа,Выразительные глаза.Он прихотлив и нежен.Обожает игру на флейте.И в мерзости переулка нашегоИногда – средь ночи поникшей,Иногда – во мгле предрассветнойВозникают внезапные звуки…А то – на закате, вечером,Небеса обнимая,Вековая печаль разлукиВдруг запоет протяжно.И начинает казатьсяНелепостью, бредом пьяногоПереулок этот зловонный.И кажется – разницы нетМеж мною, клерком Хориподом,И падишахом Акбаром [81].И в струях грустящей флейтыВлекутся к единому раюМой зонтик – и зонт царя [82]…Но это – мираж.А там,Где эта песня – действительность,Там,В бесконечных мгновениях вечера,Тамал расстилает тениНа берегу Дхалешвари.И во дворе – она.Даккское сари на ней.На лбу, у пробора – киноварь.