Стихотворения (1928)

Я пролетарий.
                       Объясняться лишне.
Жил,
        как мать произвела, родив.
И вот мне
                квартиру
                               дает жилищный,
мой,
       рабочий,
                     кооператив.
Во — ширина!
                       Высота — во!
Проветрена,
                   освещена
                                   и согрета.
Все хорошо.
                    Но больше всего
мне
       понравилось —
                                это:
это
      белее лунного света,
удобней,
              чем земля обетованная,
это —
          да что говорить об этом,
это —
          ванная.
Вода в кране —
холодная крайне.
Кран
        другой
не тронешь рукой.
Можешь
             холодной
                            мыть хохол,
горячей —
                 пот пор.
На кране
              одном
                        написано:
                                        «Хол.»,
на кране другом —
                              «Гор.».
Придешь усталый,
                              вешаться хочется.
Ни щи не радуют,
                             ни чая клокотанье.
А чайкой поплещешься —
                              и мертвый расхохочется
от этого
             плещущего щекотания.
Как будто
                пришел
                             к социализму в гости,
от удовольствия —
                               захватывает дых.
Брюки на крюк,
                        блузу на гвоздик,
мыло в руку
                    и…
                          бултых!
Сядешь
             и моешься
                               долго, долго.
Словом,
             сидишь,
                           пока охота.
Просто
            в комнате
                            лето и Волга —
только что нету
                         рыб и пароходов.
Хоть грязь
                 на тебе
                              десятилетнего стажа,
с тебя
          корою с дерева,
чуть не лыком,
                        сходит сажа,
смывается, стерва.
И уж распаришься,
                              разжаришься уж!
Тут —
          вертай ручки:
и каплет
              прохладный
                                  дождик-душ
из дырчатой
                    железной тучки.
Ну ж и ласковость в этом душе!
Тебя
        никакой
                     не возьмет упадок:
погладит волосы,
                            потреплет уши
и течет
             по желобу
                              промежду лопаток.
Воду
        стираешь
                        с мокрого тельца
полотенцем,
                    как зверь, мохнатым.
Чтобы суше пяткам —
                                    пол
                                          стелется,
извиняюсь за выражение,
                                         пробковым матом.
Себя разглядевши
                              в зеркало вправленное,
в рубаху
              в чистую —
                                 влазь.
Влажу и думаю:
                          — Очень правильная
эта,
      наша,
                советская власть.

Свердловск,

28 января 1928 г.

СЕРДЕЧНАЯ ПРОСЬБА