Стихотворения

Вернувшись в Европейскую Россию, Гумилевы поселились (на сей раз – надолго, на годы) в Царском Селе. Трудно переоценить влияние этого обстоятельства на жизнь и биографию Гумилева. Влияние, впрочем, было неоднозначным, противоречивым. Не стоит идеализировать Царское Село начала XX века. С одной стороны, это был «город муз», где живы были воспоминания о Пушкине и его лицейских товарищах, о Державине, Карамзине, Пушкине, о екатерининской и александровской эпохах. С другой, город был населен дворцовыми служащими и отставными чиновниками. Для большинства этих людей характерны были узость интересов и консерватизм, не только политический, но и эстетический. Любые проявления эксцентричности и «декадентства» встречали здесь насмешку. Между тем Николай Гумилев как раз недавно открыл для себя философию Ницше и «новое искусство». Он становится подписчиком основанного в Москве под редакцией Валерия Брюсова журнала «Весы». В его стихах, все более формально совершенных, чувствуется влияние модных поэтов-символистов – Брюсова и Бальмонта. Естественно, эти увлечения некрасивого, житейски неловкого да и не блещущего учебными успехами юноши стали поводом для недобрых шуток.

Но Гумилев довольно быстро нашел близких по духу людей. Уже в декабре 1903 года происходит его первая встреча с 14-летней гимназисткой Аней Горенко, которой суждено было войти в историю литературы как Анна Ахматова. История любви Гумилева к Анне – отдельный и сложный сюжет. Как известно, в 1910 году она – после многочисленных разрывов и примирений, разлук и встреч – стала его женой. Брак этот не был счастливым в житейском смысле (несмотря на рождение в 1912 году сына Льва) и окончательно распался в 1918 году. Этого нельзя сказать о творческом союзе и диалоге двух больших поэтов. Начался он в середине 1900-х годов в Царском Селе, когда Николай и Анна входили в узкий кружок молодежи, увлеченной «новым искусством». Они знали, что к числу адептов того, что обыватели называли «декадентством», относится и директор Царскосельской гимназии Иннокентий Федорович Анненский, знали, что он пишет стихи, но, конечно, не догадывались о масштабах его дара.

Позднее Гумилев включал Анненского в число своих учителей. Но все-таки – при всей личной симпатии! – различия между творческими индивидуальностями поэтов были слишком велики. Певец трагически разорванного, кровоточащего мира, Анненский никогда не был близок Гумилеву по духу. Потому уже в эти годы для него важна была переписка с другим, заочным учителем – Валерием Брюсовым.

Уже в первой книге Гумилева, изданной в 1905 году за свой (то есть, собственно, за родительский) счет, есть (наряду с общесимволистскими клише и наивным ницшеанством) некие зачатки его поэтического космоса. Прежде всего это относится к тем трем стихотворениям, которые поэт позднее счел возможным, правда, в переработанном виде, перенести во второе издание книги «Романтические цветы», включив, таким образом, в свое «основное собрание» – «Сонет» («Как конквистадор в панцире железном…»), «Баллада» («Пять конец подарил мне мой друг Люцифер…» – в «Пути конквистадоров» входит в цикл «Сказка о королях») и «Оссиан». Мужественная, волевая интонация здесь от Брюсова. Но если лирический герой брюсовской поэзии – «маг», стоящий над миром, то уже в первой книге Гумилева появляется образ иного героя – борца и странника.

Период человеческого и творческого взросления Гумилева пришелся на 1906–1908 годы, в основном проведенные в Париже. Молодой поэт слушает лекции в Сорбонне, активно переписывается с Брюсовым (которому посылает все свои новые стихи) и пытается установить связи с появляющимися в Париже на то или иное время вождями русского модернизма. Попытки эти, увы, оказались не слишком успешными: Бальмонт встретиться с юношей не пожелал, а Д. С. Мережковский и З. Н. Гиппиус обошлись с ним так же оскорбительно-высокомерно, как царскосельские обыватели. Гумилеву суждено было испытать на себе участь андерсоновского гадкого утенка. Прежде чем стать лебедем, он испытал немало унижений. Но они лишь закаляли его характер. Постепенно он избавлялся от позерства, юношеской манерности, склонности мелодраматизировать свои переживания. Все это давалось ему непросто. Эмоциональным фоном этих лет были драматически развивавшиеся отношения с Анной Горенко (которая в 1905 году по семейным причинам вынуждена была уехать из Царского Села и жила с матерью, сестрами и братьями в Киеве и Севастополе).