…Казалось бы, вправе был верный
рыцарь
Этой, довольно гнусной из баб,
При всем народе начистить
рыльце
Али в харю плюнуть хотя б.
Но РЫЦАРИ даже не матерятся.
Он даже не крикнул: – «Нашла
дурака»!
А просто – выдал некую
информацию,
Пальцем энергично повертев у
виска.
Ранее был телеграф или рация,
Но быстротечен поток времён —
Нынче откуда берут информацию?
Есть телевизоры, есть телефон,
Есть и компьютер, и многое разное,
Сколько возможностей шлёт Интернет!
Но вот у рыцарей времени праздного
Это использовать – попросту нет.
Рыцари суть благородство безмерное,
Сердце открыто, душа широка,
А выдают информацию верную,
Пальцем обычно вертя у виска.
Но даже рыцарь – душа безмятежная —
Глазки потупив, смущаясь слегка,
Вовсе не знает: поймут ли сердешного,
Если лишь пальцем вертеть у виска.
Рыцарь – ведь он же всегда в одиночестве
Дамы прекрасной защитник и раб,
Ну а порой в харю плюнуть-то хочется,
Рыльце б начистить гнуснейшей из баб,
В морду бы дать, слово б выдать обидное,
Да матерком бы приправить слегка,
Но воспитание! – вещь очевидная —
Можно лишь пальцем вертеть у виска.
Идеология
…Имеет место массовый психоз:
Всем хочется во что-то слепо
верить.
Был коммунистом Иисус Христос
Был гибеллином Данте Алигиери.
Всё это – заблужденья. Или ложь.
В твоих объятьях сладостных
балдея,
Я заявляю: «Ты одна мне – Вождь,
Устав, Программа, Знамя и
Идея!»
Твои на каблуках высоких ноги
Конечно, выше всех идеологий.
В объятьях Музы искренне балдея,
Вдыхая запах ароматных роз,
Поэт поверит в разные идеи —
Что коммунистом был Исус Христос,
Что нету политической системы,
И государства тоже, как бы, нет,
Какой бы ни коснуться умной темы,
Все кажется нелепо, словно бред!
Что Муза скажет бедному поэту,
Во всё поверить искренне готов,
Её любому мненью или совету
Он следует бесспорно и без слов.
К чему науки, мысли и сужденья?
Неужто это пища для ума?
Всё это чушь, всё это – наважденье,
Когда к нему пришла Она сама!
О, Муза! Ты прекрасное творенье,
Ты подмигни ему и подожди —
И для него уйдут из поля зренья
Планеты, государства и вожди.
А каблуки твои важней Вселенной,
Отбросит всё он, как ненужный ком.
Да, ты прекрасна, Муза, несомненно,
Одно беда – поэт под каблуком.
И нет идей возвышенней пока
Чем высота такого каблука.
Поэт-пророк