Стихи (перевод М. Н. Ваксмахера)

Ты видишь пламя вечера он скорлупу проклюнул
Ты видишь лес он кутается в свежесть

Ты видишь обнаженную равнину в оправе
медленного неба
И снег высокий словно море
И море до лазури высотой

И совершенство камня и ласковость деревьев –
тайную союзницу свою
Ты видишь города окрашенные грустью
Позолоченной и тротуары полные застенчивости
милой
И площадь где у одиночества своя улыбчивая
Статуя и у любви свой дом

Зверей ты видишь
Лукавых близнецов друг другу приносимых
в жертву
Невинных братьев чьи немые тени слиты
В пустыне крови

Ты видишь славного ребенка он играет
Смеется он он очень мал еще он даже меньше
Чем птица малая поющая в ветвях

Пейзаж ты видишь пахнущий рекой и маслом
Где места нет сухому камню где земля
Всю зелень лету отдает а лето ее плодами устилает

Выходят женщины навстречу из зеркал старинных
Тебе протягивая молодость свою и веру
в молодость твою
Одна из них тебя вуалью светлой облекает
Ты видишь сквозь нее мир без тебя.

* * *

Но мы придем и с нами жизнь придет

Лесные звери факелы мои
Равнины добрые мои дороги
Листва полезная прохлада городов
Ваш триумфальный марш возглавят люди

Да люди люди снизу слезы пот и кровь
И все-таки в руках охапки грез счастливых

Я вижу добрые полезные отзывчивые люди
С плеч сбрасывают бремя жалкое как смерть
И отдыхают радостно под звонкий шепот солнца.

В тени моей двери

Последняя птичья песня черным крылом одарила
Часы тишины часы сновидений
Последний клюв перед глазом моим сомкнулся
Жилище без стен озарилось лучами

Я вспоминаю могучее южное море
Вспоминаю равнину с устами зажатыми
Ладонью горячего солнца и свинцовый пушок
вспоминаю на золоте гроз

Летом мне хорошо я жарой околдован

Я вспоминаю ту сероглазую девушку с желтыми
волосами
Ее лоб ее щеки и грудь омытые зеленью и луною
И марево улицы через которую бледное небо
Пролагает свою дорогу как поцелуи

Я вспоминаю зыбкие жесты своих сновидений
На неверных постелях и упругую тучу
И неистовство тела опутанного желанием и цепями

Шаг за шагом жара отделяет от мира меня
меня обнажает
Вот единственный истинный праздник
Яйцо которое высижено землею и светом
И которому имя спокойствие летней ночи.

Непрерывность стиха