Стихи и поэмы

Весной, в лучах, при шуме вод,
Кружится легкий хоровод
Нарядных светлых мотыльков
Над влажной зеленью лугов.

И, видя их счастливый рой
Над отогретою землей, —
Во дни весны и торжества
Дерев засохшая листва,
Гонима ветром кочевым,
Стремится к бабочкам цветным…

Летит листва, шумит: и мы
Расторгли плен своей зимы,
И мы проснулися с лучом!..
И мы летаем и живем!..

Так вы, убитые в глуши,
Мечты истерзанной души,
На краткий миг оживлены
Восторгом чуждой вам весны!

И, видя счастье и любовь,
Вы окрыляетеся вновь —
И мчитесь мертвою толпой
Навстречу юности чужой!
И упадаете опять
На прахе прахом истлевать!..

1896

В РОЩЕ

Раннею весною роща так тиха,
Веет в ней печалью, смутною кручиною;
И сплелися ветками, словно паутиною,
Белая береза, серая ольха.

Дремлет в вязкой тине неподвижный пруд,
Дремлют камни старые, желтым мхом покрытые,
И в тени под соснами солнцем позабытые
Перелески синие медленно цветут.

Если на закате вспыхнут небеса,
Роща оживает под лучами алыми,
И блестит рубинами и горит опалами
На траве и мохе ранняя роса.

И кружит воронкой мошек черный рой,
И косые тени, пылью осребренные,
Охраняют молча ветки, преклоненные
Над землею, веющей сыростью грибной.

‹1897›

* Я не вижу врагов, не могу враждовать, *

Я не вижу врагов, не могу враждовать,
Что такое вражда — не могу я понять.

Не враждует же волк, если голоден он
И ягненка берет в свой кровавый полон?

Не враждует же волн разыгравшийся бег,
Если слабым пловцам дно готовит ночлег?

Не враждует же смерть, если силы запас
В зябком теле иссяк, в робком сердце погас?

Не враждует же бог, если гибельный гром.
Освежая поля, опалит нас огнем?

Я не вижу врагов, не могу враждовать,
Что такое вражда — не могу я понять!

Март 1897

* Пел соловей, цветы благоухали. *

Пел соловей, цветы благоухали.
Зеленый май, смеясь, шумел кругом.
На небесах, как на остывшей стали
Алеет кровь, — алел закат огнем.

Он был один, он — юноша влюбленный,
Вступивший в жизнь, как в роковую дверь,
И он летел мечтою окрыленной
К ней, только к ней, — и раньше и теперь.

И мир пред ним таинственным владыкой
Лежал у ног, сиял со всех сторон,
Насыщенный весь полночью безликой
И сладкою весною напоен.

Он ждал ее, в своей разлуке скорбной,
Весь счастие, весь трепет и мечта…
А эта ночь, как сфинкс женоподобный,
Темнила взор и жгла его уста.

Май 1897

* Как воздух свеж, как липы ярко *