Стихи и поэмы

Я сердце свое захотел обмануть!
Довольно, сказал я, печалиться в мире:
Прекрасен и светел наш жизненный путь.
Цветы на полянах, и струны на лире,
И волны на море, и звезды в эфире —
Все дышит, чтоб слаще нам было вздохнуть.

Я сердце свое захотел обмануть!
Довольно, сказал я, томиться печалью:
Смотри, как все ясно за чистою далью, —
Мир счастьем, теплом и весною богат.
Где слышало ты, что друзья — лицемерны?
Любовь озаряет и роскошь палат,
И душные стены веселой таверны…

Довольно ты крепом венчало певца,
Люби и ликуй, как другие сердца!
В недужном бессильи не мудрствуй лукаво,
Цветами алтарь вдохновенья венчай…
Нам жизнью дается великое право
Любить и прощать! И люби, и прощай!
И ясной зарей улыбнется нам слава,
И розы усыплют торжественный путь…

Я сердце свое захотел обмануть!
И сердце забилось тревогою знойной,
Исполнилось силы, зажглося огнем,
И вывело снова на путь беспокойный,
Где друг перед другом, боец пред бойцом
Сходились с открытым и дерзким лицом,
И кровь проливали, и мерили силы…

С небратской отвагой разили мечом,
И с братской тоскою копали могилы…
Любимые очи мне лгали опять.
Венок мой душистый был бурей развеян.
Недолго любил я, чтоб долго страдать,
Немного простил я и — много осмеян!

Цветы отравляли дыханием грудь,
И думы темнило смятенье разгула…
Я сердце свое захотел обмануть,
А сердце — меня обмануло!..

17 февраля 1892

СТАНСЫ

Недаром вопли клеветы
В своем бездушном приговоре
Растут в безумие мечты,
Растут в чудовищное горе.

Всё лгало, всё — твои слова,
Твоя улыбка с дерзким взором;
Но не лгала людей молва,
Твоим играючи позором.

Какая страшная судьба,
Какие гневные томленья!
Ужели ты — страстей раба,
Ужель ты жертва преступленья?

Уйдешь, неловко хмуря бровь,
Иль взор потупишь молчаливо…
Придешь — и чуждую любовь
Спешу угадывать пытливо.

Вокруг тебя позор и мгла,
Ты улыбнешься — мне терзанье.
У просветленного чела
Ловлю я чуждое дыханье.

Учусь угадывать в чертах
Томленье страсти непокорной —
Чужого счастья стыд и страх —
И жду, все жду разлуки черной.

Когда же ласками опять
Даришь ты нежно и пугливо,
Я не умею не прощать,
А после сетую ревниво.

Признаний требую твоих,
Жестокой истины признаний,
Как будто больше счастья в них,
Чем в скрытом бешенстве терзаний!..

Март 1892

ТРИДЦАТЬ ЛЕТ