Меж старой рухляди в лавчонке у еврея,Где дремлет роскошь бар, сгнивая и темнея,Где между пыльных ваз и старомодных лампМерцает рамкою весь выцветший эстамп,Где бледный купидон с отбитою ручонкойПод паутиною, как под фатою тонкой,Лукаво щурится в мечтательной тоске,Где зелень плесени на ярком завиткеУзорных канделябр ложится изумрудом,Где в томной нежности над золоченым блюдомИз рамы смотрит лик напудренной красы, —Стоят, безмолвствуя, старинные часы…Их маятник молчит, их стрелки без движенья,И мнится: давние слетают к ним виденья, —И старые часы прадедовских палатПрипоминают вновь событий длинный ряд,Тот долгий, смутный сон, ушедший без возврата,Когда две стрелки их по кругу циферблатаПолзли — минуты, дни, года разя с плеча,Как два холодные, бесстрастные мечаСуровой вечности… Бывало, в сумрак томный,Когда дремал угрюмо зал огромный,И алый свет, колебля, лил камни,И ветки тощие расшатанных вершинИз сада темного стучались в окна зала,И ночь осенняя, как грешница, рыдала, —Тогда задумчивый владелец тех часовПечально вспоминал утраченных годовРазгулом и стыдом запятнанную повесть,И плакала его встревоженная совесть,И теплая, никем не зримая слеза,Слеза раскаянья туманила глаза.А маятник часов спешил без содроганьяСпугнуть в мрак вечности минуты покаянья.И зимней полночью, когда в покоях шумныхГремело пиршество и гам речей безумныхЗаздравным звоном чаш был дружно заглушен,Вдруг дерзко слышался часов докучный звон,Как жизнь томительный, как старость монотонный,Напоминая сон толпе неугомонной.И кубки медленней ходили по рукам,И гости бледные, поднявши к небесамСвой утомленный взор, зевая, различалиСияние утра в посеребренной дали…А сколько чудных тайн подслушали ониУ нежной юности в те ночи и в те дни,Когда, доверившись бесстрастному их лику,Влюбленная чета на них, как на владыкуСвиданья краткого, смотрела, торопясьПоследний поцелуй продлить в прощальный час.И что ж! Прошли года, которые так ровно,С такой иронией, так зло и хладнокровноСпешили погубить бесстрастные часы…И вот — наперсники сатурниной косы —Они, забытые, как памятник могильный,Стоят меж рухляди, и циферблат их пыльный,Как инвалид слепой, не страшный никому,Глядит бессмысленно в таинственную тьмуНедвижной вечности. И грозный гений тленьяНад ними празднует победу разрушенья.