Стихи и эссе

СФИНКС [159]

Да был увечным он изваян! Разве не
Предстал уже таким он древней рати,
И с мордой скорбной обезьяны? Как некстати
Сей Призрак в завоеванной стране.

Звезды измученной, непокоренной, лев,
Не знающий любви, ничто его не учит
И, Время презирая, зад могучий
Америке визгливой кажет он во мгле

И очевидцам. Обвиняет морда
И не прощает ничего, особенно когда
Успешны те, кто подбоченясь гордо,

Ответы получить к нему пришли сюда:
Нет, на — "Любовь ко мне, надеюсь — всенародна?"
Раб забавляет льва. "Страдать всегда мне?" Да.

ФЕРДИНАНД [160]

Плоть, уникальность, красоту и пылкие признанья
Сопровождает поцелуй в Миранды ипостась,
И одиночество мое, пока меж нами связь,
О, милая, иная навсегда, храни мое деянье,

Мгновенья удобряя; ведь я призван
             Смешaть с твоим внезапный мой восторг,
                         Два трепета в один, как бы один зарок,
Предвосхищая все — здесь, там, и ныне, присно.

Что не касание твое, твой образ, твой секрет
Отвергну, улыбаясь; разве дрожи,
Моей мольбы не хватит нам, о, нет,

Иная нежность молится здесь тоже,
Но тот, кто одинок, с ней совладать не сможет,
В Уместном Времени и Верном Месте. Свет!

МИРАНДA [161]

Мой милый мне принадлежит, как в зеркале пустом,
Как знает добрый Государь отверженных своих,
У моря синего всегда высок зеленый холм.

Подпрыгнул Черный Человек в чащобе, за кустом,
Стал на ноги, махнул рукой и сгинул в тот же миг.
Мой милый мне принадлежит, как в зеркале пустом.

Вот Ведьма плавится, крича, под солнечным лучем,
Яд иссушает тело, как полдневный жар — родник.
У моря синего всегда высок зеленый холм.

На перекрестке осенил меня Старик перстом,
И слезы счастья бороздят его иссохший лик.
Мой милый мне принадлежит, как в зеркале пустом.

Меня, целуя, он будил и не жалел о том,
В лучах сияли паруса, глаза и сердолик.
У моря синего всегда высок зеленый холм.

МАКАО [162]

Европы католической сорняк
Расцвел здесь, корни в грунт вплетая,
И пестрыми домишками тесня,
Отроги желтые беспечного Китая.

Святые — в стиле рококо — и, выше, лик Господень
Сулит солидный куш за гробом игрокам.
С борделем в двух шагах, свидетельствует храм,
Что вера снисходительна к природе.

Не нужен страх тебе, терпимости столица,
Перед грехом неискупимым, словно ад,
Крушащий души и могучие державы.

Когда пробьют часы, невинные забавы
Неведенье младенца защитят,
И ничего плохого не случится.

БЛЮЗ БЕЖЕНЦЕВ [163]