Стихи и эссе

Все возникает со сказанной фразой.
Все абсолютно — все вещи, весь свет.
Это говорящий сомнителен, а язык не солгал ни разу:
Ибо средь слов слов для слов лжи просто нет.

Ее синтаксис быть очевидным обязан,
Смертный не может нарушить запрет
Времена изменять, ублажая разум.
Взять, например, аркадский злосчастный сюжет.

Так в сплетнях проводить ли нам досуг;
Где факты истинны для нас, когда их смысл высок,
Или стихами очаровывая слух?

Не наша ль речь случайная нам объясняет рок,
Как танцем, древние, сходясь в волшебный круг,
Как рьщарь, на скрещении дорог?

АРХЕОЛОГИЯ [150]

Лопата археолога
Углубляется в жилища,
давно оставленные,

извлекая свидетельство
образа жизни,
вряд ли теперь возможный

и про который ему мало есть что сказать,
поскольку слова подтвердить нечем.
Счастливчик!

Знанием можно воспользоваться,
но отгадывать загадки всегда
занимательней, чем познавать.

Известно наверняка, что Человек,
то ли со страха, то ли любя,
всегда хоронил своих мертвецов.

Что разрушило город —
вулкана изверженье,
разбушевавшаяся река

или человечья орда,
жадная до славы и рабов —
видно с первого взгляда

и мы уверены вполне,
что, как только дворцы были возведены,
их правители,

пусть даже пресыщенные женской лаской
и умиротворенные лестью,
сразу начинали изнывать от скуки.

Но должна ли яма для зерна
Означать голодный год?
А отсутстие монет

за какой-то период предполагает
глобальную катастрофy?
Может быть. Может быть.

Фрески и статуи
дают намек на то,
чему поклонялись наши Отцы,

но кто объяснит,
отчего oни краснели
или пожимали плечами?

Поэты донесли до нас их мифы,
но Те-то от кого их взяли?
Вопрос неразрешимый.

А норманны, услышав грохот грома,
ужель серьезно верили они,
что это Тора молот?

Готов здесь я побиться об заклад,
что люди мифом развлекались,
словно сказкой

и подоплека их наивной веры
в том, чтобы найти предлог
для ритуальных действий.

Tолько в обрядах
можем мы отречься от чудачеств
и обрести утраченную цельность.

Не то чтоб всем подобным ритуалам
должны мы равно доверять,
иные омерзительны и вряд ли

одобрил бы Распятый,
скажем, бойню,
чтоб ублажить Его, затеянную нами.

Эпилог.

Из Археологии, по крайней мере,
одну мораль извлечь нам предстоит.
А именно, что все

Учебники безбожно лгут.
То, что Историей они зовут,
той, что негоже нам гордиться,

была сотворена такой, какая есть,
преступником, живущим в нас извечно.
И лишь Добро — вне времени и тела.

ПАМЯТИ ЗИГМУНДА ФРЕЙДА (умер в Сентябре 1939 г.) [151]