Стихи и эссе

Десять миллионов в городе моем.
Кто живет в покоях, кто — и под мостом.
Но места нет для нас, мой друг, но места нет для нас.

А была когда-то и у нас страна.
Посмотри на карту — вот она видна.
Но нам туда нельзя, мой друг, но нам туда нельзя.

Там растет у церкви старый тис прямой,
Он как новый — каждой весной.
А старый паспорт — нет, мой друг, а старый паспорт — нет.

По столу ударил консул нам вослед:
"Вас без документов все равно что нет".
Но мы еще живем, мой друг, но мы еще живем.

В паспортном отделе нам указали дверь:
"Через год придите". А куда теперь?
Куда теперь пойдем, мой друг, куда теперь пойдем?

Я пошел на площадь, речи там ведут:
"Дай им только волю — хлеб наш украдут".
Они это про нас, мой друг, они это про нас.

Будто гром грохочет в небе в эти дни:
Это Гитлер грянул: "Пусть умрут они!"
Ведь это он о нас, мой друг, ведь это он о нас.

Видел я в жилете пуделя вчера,
Видел, в дом пускали кошку со двора.
Евреи — не они, мой друг, евреи — не они.

Вниз пошел на пристань, видел, как на дне
Вольные, гуляли рыбы в глубине,
Всего в пяти шагах, мой друг, всего в пяти шагах.

Проходил я лесом, слышал на ветвях
Птиц, аполитично свищущих в кустах.
Куда им до людей, мой друг, куда им до людей!

Тысячеэтажный мне приснился дом,
Тысяча дверей и окон было в нем,
Но нашего в нем нет, мой друг, но нашего в нем нет.

По пустой равнине, где снега метут,
Тысячи солдат вперед-назад бегут:
За мною и тобой, мой друг, за мною и тобой.

Кто есть кто.  ("Who Is Who") [60] Кто есть кто
За шиллинг вам все факты выдаст том:
Как бил его отец, как он бежал,
Все беды юности; деянья, что потом
И сделали его тем, кем он стал.

Как воевал, охотился, шутя
Вершины брал, именовал моря
Великий этот деятель,  хотя
И он страдал в любви, как вы да я.

При всем величье, он вздыхал о той,
Кто, жизнью наделенная простой,
(Как изумленным критикам ни жаль),
Ответила на несколько едва ль
Его прекрасных, длинных писем, но
Из них не сохранила ни одно.

"As I Walked Out One Evening" [61] Я вышел раз под вечер