Стигма ворона 4

А вчера в зиккурате вдруг отслужили благодарственное воззвание тринадцатой акаде.

Людей на это служение собралось столько, что вся площадь оказалась заполнена молящимися. И в то мгновение, когда Дар увидел это, в его душе шевельнулось недоброе предчувствие.

Все-таки молебен фальшивой акаде — это богохульство, и за такое вселенная не прощает.

Отложив письмо, Дарий устало потер воспаленные глаза.

Комендант в очень сдержанных выражениях затребовал доплаты на содержание расквартированного войска. Претензий к их службе не было никаких, но отчетный период закончился, и Внутренний круг, пересчитав заявленных мертвецов и живых стигматиков, прислал новую сумму на содержание гарнизона, и этих денег явно было недостаточно, чтобы прокормить личную армию Эша.

Вот только заплатить за них Дарию было нечем — Аншар категорически отказался передавать припрятанные сокровища Единого в чьи-либо руки, кроме самого «тринадцатого».

А между тем от Эша не было никаких вестей уже два месяца.

И как разрешить эту проблему, Дар пока что не понимал.

Растолкав своих сонных недотоварищей, Дарий велел им отправляться домой.

— М-мм, — промычал Червь, с трудом продирая глаза. — А что там за шум на улице?..

— Где ты шум-то услышал? — проворчал Дар, тем не менее прислушиваясь к цокоту копыт за окном. — Обычный ночной патруль. Скажешь тоже...

Он взял со стола один из двух подсвечников, задул одним махом все три свечи, зябко поежился, мечтая о теплой постели. И потянулся было за вторым подсвечником, чтобы осветить лестницу сторожевой башни...

Но тут он вдруг понял, что насторожило сонного Червя и что от усталости упустил он сам.

Слишком много копыт лязгало по мостовой.

И Гидра, и Червь тоже мгновенно проснулись. Переглянувшись, они рванулись к единственному окну и, сверкая стигмами, голыми руками посрывали приколоченные доски.

Распахнув ставни, все трое высунулись в окно.

— Твою ж мать, — пробормотал Гидра, вытаращившись на улицу мгновенно протрезвевшими глазами.

А по городской площади стройными рядами ехала бесчисленная кавалькада. Белые стройные кони с подстриженными хвостами звонко бряцали подковами о булыжники, высоко поднимая колени и бойко позвякивая удилами. Богатая упряжь сверкала золотом в оранжевых всполохах факельного огня. Над головами статных всадников в красных расшитых доспехах плескали золотые стяги на высоких древках. Небрежно наброшенные поверх доспехов плащи с мерцающими фиолетовыми бликами пряжками и белоснежные мантии казались чем-то совершенно неуместным и противоестественным здесь, в Уршу, где все еще зияли щербатыми дырами дома, разрушенные от нападений одержимых тварей и роботов, где еще недавно прямо на мостовой чествовали завернутых в грубые саваны воинов, а в отдельном переулке доживали свой век покалеченные стигматики.

Мелкие снежинки, поблескивая на лету, садились на этот холеный мех, терялись в гривах лошадей и поблескивали серебром на темных плащах.

В жилых домах одно за другим светлели окна. В зыбком свете сальной свечи то тут, то там возникали темные силуэты припавших к окнам горожан. Первые любопытные, запахивая на ходу зимние плащи, потянулись на улицы.

А шествие между тем все не заканчивалось. Высокородные всадники и сопровождающие их вассалы все продолжали въезжать в город, выстраиваясь на площади ряд за рядом, будто в Уршу явилась целая армия.

Дарий почувствовал, как ноги внезапно стали ватными, а к щекам прилила горячая волна.

— Все двенадцать... — шепотом сказал он, пересчитав стяги.

— Не прошло и года, как до Внутреннего круга новости добрались, — усмехнулся Гидра. — Интересно, если бы гиганты не положили роботов, они бы быстрей приехали? Или не приехали вовсе?

— Помолчи лучше, — зыркнул на него Дарий. — Их двенадцать — это больше, чем простая ревизия или досмотр! Если на месте присутствуют представители всех двенадцати золотых колен, они получают право представлять королевскую волю и суд, вплоть до решения о казни аристократа...

Следом за кавалькадой потянулись неказистые войсковые лошадки Уршу с укутанными в форменные плащи воинами.

— Бежать надо, — констатировал Гидра. — И чем живее, тем лучше.

— Не знаю, где ты родился, мой брат по тринадцатой акаде, но в моей семье учили, что от таких людей не убежишь, — на удивление спокойно возразил Червь. — Если они въехали в город, значит, весь внешний периметр уже оцеплен. И как бы слабы не были акады на территории Внешнего круга, каждый из них раз в десять сильнее меня или тебя. Убить такого воина невозможно — они почти что бессмертны...

— Меня тоже так учили, — усмехнулся Дарий. — Но практика показала, что это весьма преувеличенные сведения.

— Это какая такая практика? — вопросительно приподнял брови Червь.

— Неважно, — осадил его Дар.

— В любом случае, терять нам нечего — в качестве альтернативы я вижу только эшафот! — ощерился Гидра. — Так что вы уж как хотите, можете дальше беседы вести, а я сваливаю!..

У Дария застучало в висках.

— Да стой ты! — с трудом сдерживая ярость, выпалил он. — Дай хоть сообразить...