Стезя

* * *

Среди полей, где мир и тишина,
Где даже гром грохочет с неохотой,
Лежит моя крестьянская страна
Со всей своей нелегкою заботой.

Там ждут апреля ранние цветы,
На теплой зорьке лопаются почки.
И мать хлопочет утром у плиты
В простой домашней ситцевой сорочке.

И так светлы в заснеженную стынь
Ушедших лет сомненья и печали.
Там деревенька с именем простым –
В других краях о ней и не слыхали.

И по ночам все тот же свет в окне,
И люди в каждый светлый праздник мая,
Наверно, вспоминают обо мне,
Когда застолью песни не хватает.

1968

* * *

Вижу, первым лучом обогрето,
Словно чей-то вдали силуэт,
Все стоит посредине рассвета
Мое детство двенадцати лет.

Все хохочет, ударив в ладоши,
Словно тайно опять и опять
Убежал я по первой пороше
Отзвеневшее эхо искать.

И стоит, будто в горле иголка,
Все, что выпало в детстве любить.
И не может никак перепелка
Эту память мою усыпить.

1968

Занятой дед

Этот домик горбатый
И поныне стоит?
Жил там чудаковатый
Одинокий старик.
Век был занят работой,
Он работу любил,
Все дела да заботы,
Даже сон позабыл.
Покосится крылечко,
Прохудится ли сеть,
Дед не может на печке
Полчаса усидеть.
То не чинена сбруя,
То колодец пустой.
– Дед, садись, потолкуем!
– Не могу, занятой!
Так и годы промчались,
Ах, какие притом!
Смерть пришла, постучалась.
Пропустил ее в дом.
Свечку под образами
Деловито зажег.
– Чем ты, дедушка, занят?
– Помираю, сынок...

1968

* * *

Ночью над крышами вызвездит,
Заиндевеют дымы...
Вот и прожил я безвыездно
Двадцать четыре зимы.

Падали вьюги пушистые
На ледяной косогор.
Не покосился и выстоял
Наш деревенский забор.

Там, под еловыми лапами,
Спали снега до весны.
Белой метелью оплаканы
Чистые детские сны.

Глянь, уже вербочки спелые,
Елочка – точно свеч!?
Зайцы, вчера еще белые,
В сером дают стрекача.

1968

О печальной любви

На службе моей незвонкой,
У северных флотских скал,
Я тоже одной девчонке
Счастливые письма слал.

На маршах – в колоннах строгих
Врастал я в шинель бойца.
Однажды мои дороги
Сошлись у ее крыльца.

Плыл вечер в такой знакомый,
В сиреневый майский дым...
Тогда, на побывке дома,
Я встретил ее с другим.

Ну что ж?! Я прошел беспечно,
Бодрясь, не подал руки.
«Ничто на земле не вечно!» –
Дробились ее шаги.

Не вечно! Я брел осенне...
Не вечно! Не надо слов...
Я вскоре стрелял в мишени,
Как в личных своих врагов.

Промашки не дал... А ныне,
В сумятице трезвых дней,
Сдается, от той гордыни –
Ни легче ни мне, ни ей...

1968