Стезя

Виноград

Навезли винограду, товара – под кровлю,
Можно оптом, хоть ящик, кому по плечу.
– Не толпитесь, всем хватит! – взывает торговля.
– Но невесело я у прилавка торчу.
Дух медовый, дух сладостный – выше скворечен,
Наконец-то, навалом, хоть раз – наконец!
Если б раньше, немножко я был бы утешен:
Перед смертью просил винограда отец.

Мы тогда в огороде копали картошку,
Понаехали в помощь – племянники, брат...
Наш отец как-то тихо сидел у окошка,
Как-то очень прощально смотрел на закат.
Что привиделось старой закалки солдату?
Ни бои, ни полегший под Харьковом взвод...
– В сорок третьем, – промолвил он, – в нашу палату
Всем по ветке принес винограду начпрод...
Снова осень. Подуло с полей, посвежело,

К югу тянутся гуси, вот-вот улетят.
А сорока на куче ботвы порыжелой:
– В магазине, – стрекочет, – дают виноград!
– Навезли... У прилавка такое творится!
И торговля в запарке – товар ходовой.
– Сколько вам, Николай? – тормошит продавщица...
– Не она ль мне припомнится в час роковой?

1986

Ехали цыгане

Мимо сельмага да мимо пекарни –
Песни и смех на возах!
Удаль и воля – мужчины и парни,
Женщины – гибель в глазах.

Что за огонь в молодом иноходце,
Что за пожар в седоке!
Деготь кудрей из-под кепочки вьется.
Плеточка
пляшет
в руке.

Из-за калитки на диво гляжу я,
Улица света полна.
– Вот заберут тебя в землю чужую
Мама кричит из окна.

Едут и едут!
Буланки и Рыжки
Звонко ступают след в след.
– Позолоти-ка мне руку, мальчишка!
– Рад бы, да денежки нет.

Глянула из-под бровей, из-под шали.
Грустно махнула рукой...
Вот и проехали, в поле пропали.
Словно бы праздник какой.

1986

ПАЛУБА

* * *

... И ушел поутру в порт,
Нахлобучив шапку с «крабом»,
Высоко взлетел на борт,
Как легки ступеньки трапа!

Под ногой машины гул,
До заклепки все знакомо.
Сапоги переобул, Закурил.
И снова – дома.

1984

Уходим в Арктику

Уходим.
Отданы швартовы.
Нам с пирса машут:
– В добрый час!
А я, удачливый, фартовый,
Готов хоть к полюсу сейчас.

И вот в борта колотят льдины,
И ветры вздыбили волну,
И берега, как субмарины,
Надолго скрылись в глубину.

Еще заманчив путь к Певеку:
Торосы, сполохи, моржи!
Но понял я: Как человеку
Мне ближе волны спелой ржи.

Пусть я пройду и эти мили,
И льды, и холод сокруша.
Но все ж – от клотика до киля –
Земной останется душа.

1975