Стервам вход воспрещен

Конечно, впоследствии этот фундамент сослужил мне хорошую службу. Но в нем был только один изъян – мои представления об отношениях мужчин и женщин были исключительно книжными. Эфемерными. Нереалистичными. В лучшем случае, на уровне общения д'Артаньяна и Констанции из «Трех мушкетеров» Александра Дюма. Нет, конечно, я понимал, что главный герой романа что-то там делал со своей возлюбленной, а также с другими женщинами, помимо разговоров и поцелуев, но вот что? Подробностей я не знал и только догадывался.

Впрочем, мне хватало и платонических отношений. Типа поцелуи и просмотр фильма в кинотеатре, держась за руки. Если честно, на то время мой организм этим был вполне доволен. Я понимал, что женщины могут больше, нежели поцелуи и что откуда-то появляются дети. Но в то время проблема полового созревания не стояла для меня так уж остро – были другие, более важные проблемы.

Если уж быть предельно откровенным, то определенная часть моего организма после окончания школы уже демонстрировала свою независимость. И порой мне приходилось изворачиваться и прятать ее не только от посторонних, но и от собственной матери. Потому что, например, внезапно на пляже происходило непонятное мне пока выпячивание моего мужского «я». И только холодная вода спасала положение.

Кстати, о мужском. Несмотря на мой маленький рост мое мужское достоинство демонстрировало совершенно другие параметры. Поэтому, когда перед окончанием школы я внезапно стал стремительно расти и мой рост уже составлял метр восемьдесят семь сантиметров, то другие сантиметры перестали меня пугать. Все вставало на свои места. Правда, иногда – слишком уж часто.

Тем не менее, несмотря на проявления неподчинения всему остальному организму отдельный мой орган в целом вел себя смирно. Ну, демонстрировал несгибаемость и твердость, чего, если честно, моему организму в целом не хватало. И характеру – тоже. Поэтому мы ладили и друг другу не мешали. Просто потому, что мой организм, включая мозг, пока еще не знали, как связать отдельные органы у меня и у женщин. Ни теоретически, ни практически. Да и вообще, на тот момент в этом не было нужды. Даже специальные сны мне по ночам не снились. Я в них просто не нуждался.

Сегодня, пытаясь понять свое прошлое, я думаю, что, когда мне было 16 лет, мой организм отставал от реального возраста лет на семь. То есть, биологически я был еще слишком мал для того, чтобы процесс полового созревания вышел из-под контроля моего разума. Видимо, кто-то там наверху решил, что мне еще рано думать о каких-то глупостях. И, я думаю, он правильно решил.

Наверное, если бы я стал созревать до армии, мне пришлось бы очень тяжело.

Когда я пошел служить в ряды вооруженных сил, то насмотрелся на более взрослых и зрелых парней, которые до армии успели погулять вволю. Не знаю, давали нам в части какой-то там бром в компоте или что-то еще, или нет. Наверное, не давали, ибо маялись некоторые мои сослуживцы без женщин весьма и весьма. Некоторые даже бегали в самоволку.

Когда я уже дослуживал последние полгода из двух, то в моей роте служил чеченец по фамилии Расаев. Маленький такой, как я в детстве, правда, мускулистый. Так вот, у него орган тоже был весьма приличных размеров. Мы с ним даже мерялись как-то. И хотя я выиграл, Расаев меня очень зауважал после этих соревнований. Так вот, чеченец этот бегал куда-то в ближайшее селение к какой-то женщине. Или к женщинам – не знаю. По ночам бегал. Я разрешил. Шесть километров туда. Потом шесть – обратно. Не считая времени на сам процесс удовлетворения страсти. А днем – на службу. Или на занятия. Где тоже и бегали, и стреляли, и строевая была подготовка, и другие физические упражнения. Не знаю, на сколько этого Расаева хватило – я уволился через полгода. Но пока я дослуживал, все эти полгода он вот таким макаром умудрялся тешить свое эго – назовем это так.

До службы в армии мне как-то не посчастливилось иметь какие-либо отношения с противоположным полом. Ни платонические, ни сексуальные. Даже простого общения с девушками у меня не было. И не потому, что я был каким-то букой или слишком стеснительным – нет. Как раз наоборот – я был душой компании, веселым, остроумным, хорошо пел, рассказывал смешные истории, даже учил наизусть монологи Жванецкого и Петросяна, и потом пересказывал во время каких-то застолий, дней рождений и прочих праздников. Так что девушки ко мне как бы липли. Только я постоянно их от себя отлеплял…

Я даже не понимаю, почему я не стремился никого закадрить? Может, действительно, еще не было в этом нужды? Сегодня я просто не помню, в чем была причина и почему все получалось так, а не иначе. Возможно, когда после школы я занялся спортом – скалолазанием, мои мысли были в первую очередь заняты этим. И на все остальное мой мозг реагировал, как на досадные помехи. Впрочем, если ты каждый день тренируешься, если выкладываешься на полную, то, конечно, сил на всякие глупости остается меньше. А, может, мое мужское начало еще не проснулось…