Стерх: Убийство неизбежно

Если Велч и ждал какой-либо реакции на свои слова, то ему пришлось разочароваться – спокойно, не выказал ни малейшего напряжения Митяша повернулся и пошел в сторону темной рощи. Все-таки, Велч допил свой бокал шампанского, подмигнул Стерху и принялся смешивать какой-то сложный коктейль трем дамам, подошедшим с явным намерением выпить и заняться обсуждением какой-то другой дамы, отсутствующей в их блистательном собрании.

Когда они отошли, Стерх спросил, сам наливая себе чистого виски.

– На каком она, собственно, месяце?

– На третьем.

– Вы подозрительно хорошо информированы.

– Вообще-то, я знаю больше… Например, когда и как ее просили сделать аборт. И знаю, как она отказалась. Может быть, она думает, это ее шанс не умереть с голоду даже в самые «реформаторские» годы, а может, рассчитывает, что ее просто устроят на тепленькое местечко. Старик Витунов пока ни на что не может решиться. Все-таки, что ни говори, а если девица будет действовать решительно, возникнет скандал. А если они ее по-простому куда-нибудь сплавят, она всегда может возобновить свою игру. И опять – неизбежный скандал, так или иначе… Поверьте, Стерх, единственное решение – убийство. Оно попросту неизбежно.

Довольно долго никто к ним не подходил. И на время стало тихо – музыканты ушли отдохнуть. Потом откуда-то появился бармен, поблагодарил Велча, и едва они отошли к музыкантам, снова появилась Катя.

На этот раз она действовала смело.

– Там ставят настоящую музыку, пошли, Велч, а то обижусь.

Велч вздохнул, взял девушку за руку и пошел в сторону площадки, выложенной хорошо подогнанными мраморными плитами. Через мгновение оттуда действительно ударили звуки такого бесноватого диско, что находиться в радиусе нескольких сот метров стало опасно для слуха.

Стерх почувствовал, что на сегодня с него достаточно. Он подошел к бару, захватил уже опробованную бутылку виски, и пошел в сторону темного пляжа. Парень в белой куртке только хмыкнул ему вслед, но не протестовал. Те, кто запросто разговаривали с Велчем, пользовались здесь некоторой свободой.

Чуть не наступив на какую-то парочку, которая сомкнутой массой крутилась на остывающем уже песке, и пробормотав извинение, Стерх нашел лавочку, уютно спрятанную от дома, пляжа и лужайки невысокими кустами жасмина. От воды тянуло уже нелетним холодом. Зато виски было совсем не наихудшего сорта. Не самое дорогое, но вполне приличное. А после четвертого бокальчика даже показалось превосходным.

Зато сигареты медленно теряли какой-либо вкус вообще, это значило, что Стерх был уже изрядно пьян, даже по своим меркам. Пока он мог еще соображать, он припомнил все, что с ним случилось после полудня. Сейчас все было очень резким, ярким, подвижным и изменчивым.

Может быть, по причине подвижности своего воображения, Стерху казалось, что в этой головоломке чего-то не хватало. Нужно было добраться еще до какой-то информации, которой он сейчас не располагал. Нужно было выяснить, каково реальное положение империи Витуновых на рынке. Поляка можно было пока не проверять. Наверняка это сделал сам Витунов, и если он пытался женить сына на его дочери, значит там, по-крайней мере внешне, все было в порядке.

И все-таки, все-таки… Убийство, настоящее, подлинное, опасное, ведущее ко многим непредсказуемым последствиям преступление. Даже в России, где больше шестидесяти тысяч человек в прошлом году пропало без вести, где вблизи почти каждого большого города находят захоронения стариков, убитых из-за квартир, где милиция разучилась приезжать по вызову раньше, чем через пару-тройку часов… Даже сейчас и здесь убийство было несоизмеримо с реальной сложностью причины, которую привел Велч.

Пожалуй, стоило обратить внимание на самого Велча. Мог ли он придумать сложный, многоходовой и действенный замысел с подставками и ложными следами? Скорее всего, да. Он выглядел не очень серьезным, не казался чересчур обремененным знаниями, но умение комбинировать было у него в крови. А самоуверенности хватит на дюжину западных миллионеров. Да, Велч вполне мог вообразить какой-нибудь проект, в котором Стерху отведено место свидетеля, чьи показания послужат если не прямым алиби, то порукой некоторой безопасности.

Стерх допил уже пятый бокал и решительно отодвинул от себя бутылку. Что бы он ни думал о себе и других заправилах всего этого свинства, происходящего в воображении Велча или в реальности, могла возникнуть настоящая угроза жизни Нюры, полной доброты и женского, особенного смирения. Или Нюты. Нет, Нюра – лучше, привычней нашему уху, хотя и в самом деле кажется грубоватым… Значит, нужно пока смотреть, что происходит, и не выходить из дела. Даже если Велч придумал что-то помимо того, о чем рассказал.