Степень превосходства

– Сдохни, сука, сдохни!!! – орал он. – Пит, почему он не дохнет?.. – Но рэдвольф упал только тогда, когда уже превратился прямо-таки в гору фарша, – столько мы в него всадили пуль. И эта кровавая масса, буквально растекаясь по земле, продолжала шевелиться и дергаться. Малыш снова сменил магазин и прицелился, но стрелять не стал – там уже не во что было стрелять. Я попытался снять с ног Кэт – с того, что осталось от ее ног, – блок реаниматора. Подошел Малыш – объединившись, мы, как могли аккуратно, подняли реаниматор и оттащили его в сторону. Малыш повернулся ко мне.

– Что ж это за твари такие, что ж это за сучья мразь!.. – В его голосе дрожали слезы. – Сначала Крейг, теперь – Кэт… Что это за уроды такие, почему они не мрут, когда в них стреляешь?..

А я был бы рад заплакать, но не мог. Да и Малыш не плакал. Просто струи дождя стекали по нашим лицам.

На Кэт было страшно смотреть. Руководствуясь советами Камиллы, мы сделали что могли с помощью аптечек.

– Сколько она будет жить? – спросил я.

– Не более часа, – ответила Камилла. – Очень большая потеря крови. Сотрясение мозга, переломы обеих ног, многочисленные переломы ребер. Повреждения внутренних органов, внутренние кровоизлияния. И еще, ребята… Она нетранспортабельна. Первые же толчки в полете убьют ее, даже если она переживет погрузку на скутер.

– А что с Крейгом?

– С ним все хорошо, – отозвался Кальян. – Целостность блока не нарушена.

– Срочно нужен еще один реаниматор, – неожиданно спокойно сказал Малыш.

– Ближайшие реаниматоры на «Миротворце», – ответил я. – Сейчас это все равно что в другой галактике. Мы сюда добирались два часа – за час не успеем долететь обратно. И ты же слышал, что сказала Камилла.

– Я успею. – Малыш пошел к скутерам. – Помоги мне. Снимаем крепления.

– Ну и что? Ну, долетишь ты до «Миротворца»… А как привезешь сюда реаниматор?

– Я привезу. Я… Я что-нибудь придумаю. Это единственная надежда. А ты будь здесь. Все равно нельзя оставлять Кэт одну.

Я посмотрел на него, а он на меня. На нас сверху падали струи дождя. Лицо Малыша скривилось – он пытался улыбнуться.

– Я не позволю Кэт умереть на этой чертовой планете. Я успею.

– У тебя есть час.

Я помог рассоединить машины. Малыш, не говоря ни слова, сел на скутер и рванул по наклонной вверх, едва не зацепив деревья на краю поляны. Я проверил винтовку, поставил полный магазин и дозарядил кассету гранатомета.

Медленно тянулись минуты.

– Камилла, как она?

– Еще жива.

Еще… Еще жива, а потом? Успеет Малыш, как обещал? Не успеет? Когда доберется до корабля, что будет делать? Сам я сейчас ничего сделать не мог. Думать ни о чем не хотелось. Сколько еще здесь рэдвольфов? Я поглядывал по сторонам, изредка бросая взгляд на Кэт.

– Как она?

– Мне очень жаль, Пит, но обнадежить ничем не могу. Она умирает. Осталось не больше сорока минут.

Сорок… Быть может, меньше. До того, как эти сорок минут истекут, я мог применить способ, разработанный специально для таких случаев. В мозг человеку вводят дозу анабиотика и ждут две минуты. Потом ампутируют голову и помещают ее в спецпакет. Срок хранения – двадцать четыре часа, и есть только пятьдесят шансов из ста, что ампутированная голова приживется на искусственном теле.

Мне несколько раз случалось проводить такие операции в бытность биомехаником. Люди, выжившие после пересадки, недолго остаются теми же, что раньше. Нельзя безнаказанно заменить все органы и части тела на выращенные или биомеханические. Тем более сразу. Но и постепенно нельзя, иначе такое понятие, как смерть, давно осталось бы в прошлом человечества.

Если бы я только мог перенестись вместе с Кэт в клинику профессора Вацека! Стерильные операционные, лучшее оборудование в мире, интеллектроника высочайшего уровня, ассистенты-профессионалы, любые биомеханические органы… Да и в медцентре «Артемиды», где нет всего необходимого, я сумел бы прооперировать Кэт в паре с Дианой. Даже в медотсеке мертвого «Миротворца», без энергии, без интеллектронной поддержки, вручную…

Сейчас я предпочел бы оказаться где угодно, только не на этой поляне в джунглях, с почти бесполезными аптечками. Здесь я был абсолютно беспомощен. Здесь – лишь ампутация. После – сутки резервного времени. Конечно, в течение суток я при любых обстоятельствах успею переложить голову Кэт из спецпакета в реаниматор, но…

– Как она, Камилла?

– Еще жива. – Камилла будто угадала мои мысли: – Если ты хочешь провести ампутацию, лучше сделать это как можно раньше. Потом может быть поздно. Я не могу заметно влиять на ее состояние. Фактически она может умереть в любую минуту.

Я устало прикрыл глаза, тут же спохватился и оглядел поляну. Никого… Сверху лил дождь. Люди, пережившие операцию по пересадке головы, уже через год или два становятся иными. И чем дальше, тем больше их поведение начинает напоминать поведение робота или животного. Что делать?

Отрезать голову Кэт?

Выбросить из реаниматора Крейга и положить Кэт на его место?