Степан Халтурин

Николай Желваков, как и Халтурин, был родом из Вятской губернии. Отец его был топографом. Окончив 6 классов Вятской гимназии, Николай уехал в 1874 г. в Петербург, где жил на средства отца. Осенью 1880 г. он поступил вольнослушателем естественного факультета Петербургского университета. Одновременно был переписчиком у присяжного поверенного и выполнял другие работы. Осенью 1881 г. Н. А. Желваков вступил в рабочую организацию «Народной воли». Неоднократно встречался с Андреем Желябовым, Софьей Перовской. Вскоре Желваков был направлен на юг России с целью собрать сведения о впечатлении, произведенном событием 1 марта 1881 г. на разные слои населения. Желваков посетил Ростов-на-Дону, затем заехал в Курск, а оттуда отправился в Николаев и Одессу.

Желвакову было тогда 23 года. Он был хорошо сложен, выше среднего роста, его красивые синие глаза выражали спокойную энергию и большую силу воли. В написанном в 1882 г., но изданном уже в советское время некрологе читаем: «3 апреля 1881 г. он присутствовал при казнях, и так как он лично знал Софью Львовну (Перовскую. — Ю. П.), не раз встречался с Желябовым и слышал его речи на сходках молодежи зимою, то легко представить себе то потрясающее впечатление, какое произвело на него это событие. Он провожал осужденных по улицам и во время исполнения кровавой расправы находился на площади…»^{91}. Все это вызвало в Желвакове беспредельный гнев и укрепляло решимость отомстить.

16 марта 1882 г. Желваков прибыл из Николаева в Одессу, где присоединился к Халтурину, который находился здесь с 31 декабря 1881 г. и поддерживал связь с местной подпольной группой рабочих. В это время в Одессе находился и Стрельников.

Так как Желваков к тому времени еще не успел приехать, Халтурин занялся подготовкой покушения один. Однако Стрельников внезапно покинул город. Пришлось дожидаться его следующего приезда.

В феврале 1882 г. Стрельников вновь появился в Одессе. После тщательного наблюдения за ним и изучения обстановки Халтурин вместе с Желваковым решили действовать.

18 марта 1882 г. Стрельников, как всегда после обеда во французском ресторане, прогуливался по бульвару. Через некоторое время он сел на скамейку отдохнуть. Несколько поодаль от него сидел его охранник, переодетый в штатское платье. Тут же на бульваре находился Желваков, поджидавший выхода Стрельникова из ресторана. Улучив удобный момент, народоволец выстрелил. Стрельников был убит наповал.

Желваков бросился бежать к Халтурину, ожидавшему его в специально приобретенном на случай бегства экипаже.

Привлеченные выстрелом, а затем и криками охранника, подоспевшие полицейские бросились за Желваковым. Он отстреливался, пока хватило пуль в его двух револьверах, а потом стал защищаться кинжалом.

Когда наблюдавшему за погоней Халтурину стало ясно, что обессиленный Желваков не сумеет добраться к пролетке, он вынул револьвер и поспешил на выручку своему товарищу. Но околоточный надзиратель собрал группу людей, стоявших возле пролетки, и бросился с ними вдогонку за Халтуриным. Подоспевшие на помощь околоточному полицейские скрутили руки Халтурину и связали его. Желваков был также схвачен.

Весть об убийстве Стрельникова быстро облетела город. У полицейского участка, куда привели арестованных, стал собираться народ. В Одессе было заметно сильное возбуждение. Жители явно сочувственно относились к совершившим покушение.

Город принял вид военного лагеря. На улицах появились конные разъезды, замаршировали пешие полицейские патрули, останавливая случайных прохожих. Здание полиции было окружено усиленной охраной, и проход горожан здесь был запрещен.

Царь Александр III, боясь участи Александра II, жил все время в Гатчине. Сюда на его имя прибыло телеграфное донесение генерал-губернатора Гурко об убийстве Стрельникова. 19 марта 1882 г. министр внутренних дел Игнатьев в ответ на сообщение Гурко немедленно телеграфировал: «По доведению об убийстве Генерал-Майора Стрельникова до Высочайшего сведения, Государь Император повелел, чтобы убийцы были немедленно судимы военным судом и в 24 часа повешены без всяких оговорок». Выполнить это «Высочайшее повеление» в 24 часа оказалось невозможным. Приговор был сообщен в Петербург 21 марта.

В ночь с 21 на 22 марта 1882 г. Халтурина и Желвакова судили в такой глубокой тайне, что даже высшим судейским чиновникам ничего не было известно о составе и месте суда.

На этом тайном судилище, неслыханном даже в практике царской юстиции, присутствовали Гурко, наспех назначенные им судьи и двое обвиняемых, которые вели себя с большим достоинством.

Халтурин взял на себя всю вину за совершенное покушение.

Желваков, обращаясь к самозванным судьям, сказал: «Меня повесят, но всех вам не перевешать, от ожидающего вас конца ничто не спасет вас!»

22 марта 1882 г. в 5 часов утра Халтурин и Желваков были казнены.

Так оборвалась героическая жизнь одного из виднейших представителей рабочего класса России на заре его освободительной борьбы, замечательного русского рабочего-революционера и социалиста — Степана Николаевича Халтурина.

* * *