Степь отпоёт (сборник)

<Золотые чирикали птицы
На колосе золота.>
Смелее, не робь!
Зелен<ые> улиц<ы> камен<ых> зда<ний>,
Полк узеньких улиц.
Я исхлестан камнями!
Булыжные плети
Исхлестали глаза степных дикарей.
<Голову закрываю обеими руками.>
Тише! Пощады небо не даст!
Пулей пытливых взглядов проулков
Тысячи раз я пророгожен.
Высекли плечи
Булыжные плети!
Лишь башня из синих камней <тонкой> березой на темном
мосту
Смотрела Богоматерью и перевязывала ран<ы>.
Серые стены стегали.

8

Вечерний рынок.
«Вароньи яйца!
Один – один шай! Один – один шай!
Лёви, лови!»
Кудри роскоши синей,
Дикие болота царевичи,
Синие негою,
Золото масла – крышей покрыли,
Чтобы в ней жили глаз воробьи,
Для ласточек щебечущих глаз
(Масла – коровьего вымени белых небес, снега и инея).
Костры. Огни в глиняных плошках.
Мертвая голова быка у стены. Быка несут на палках,
Полчаса назад еще живого.
Дикие тени ночей. Напитки в кувшинах ледяные –
В шалях воины.
Лотки со льдом, бобы и жмыхи.
И залежи кувшинов голубых –
Как камнеломни синевы,
Здесь свалка неба голубого,
Чей камень полон синевы.
Слышу «Дубинушку» в пении неба,
Иль бурлак небо волочит на землю?
Зеленые куры, красных яиц скорлупа.
И в полушариях черных, как черепа,
Блистает главами толпа,
В четки стуча,
Из улицы темной: «Русски не знаем,
Зидарастуй, табарича».
Лесов рукопашная,
Шубы настежь,
Овчины зеленые,
Падают боги камней
Игрою размеров.

9

Дети пекут улыбки больших глаз
В жаровнях темных ресниц
И со смехом дают случайным прохожим.
Калека-мальчик руки-нити
Тянул к прохожим по-паучьи у мечети.
Вином запечатанным
С белой головкой над черным стеклом
Жены черные шли.
Кто отпечатает? –
Лениво!
Я – кресало для огнива
Животно-испуганных глаз, глупо-прелестных черною прелестью,
Под покрывалом,
От страха спасителем.
Смертельной чахотки,
Белой чахотки
Забрала белеют у черных теней.
Белые прутья на черные тени спускались – смерти решетка.
Белой, окошка черной темницы, решеткой
Женщин идущих.
Тише, Востока святая святых!
Ок! Ок! Я пророк!

10

Полночь. Решт. Рыжие прыжками кошек
И двойкой зеленой кладбищенских глаз скачут в садах,
Дразнят собак.
«Гау, гау! Га-га! Га-га» –
Те отвечали лениво. Перекличка лесных лис и собак
В садах заснувшего города.
Души мертвых в садах молитвы <правоверной>.
Это чёрта сыны прыгали в садах.
На голые шары черепов, бритые головы,
С черным хохлом где-то сбоку (дыма черное облако)
Весь вечер смотрели мы.
Прокаженные жены, подняв покрывало,
Звали людей: «Приди, отдохни!
Усни на груди у меня».

11