Стены вселенной

Он обещал подумать о письме, поговорить еще раз с Гашменом. Обещал, что постарается быть более чутким. Может, он превращается в Джонни Фермера?

Однако страх из глубин подсознания преследовал его и тут. Во сне он задыхался, плотная масса обхватывала его мертвой хваткой со всех сторон, легкие лопались от напряжения, не в силах сделать вдох.

Первичного била дрожь; он встал и закрыл окно. Из тела, казалось, ушло все тепло.

Он снова лег в постель и закрыл глаза.

«Точно становлюсь Джонни Фермером. Вот засада».

На следующий день Первичный вызвался помогать отцу по хозяйству — своего рода искупление за то, что расстроил родителей. Они принимали его за Джонни, значит, и вести себя надо соответственно. По крайней мере до тех пор, пока не заработают проекты.

Они ремонтировали прогнивший забор, когда Первичный сказал:

— Папа, я бы хотел взять пикап в субботу вечером.

Отец улыбнулся.

— Что, важное свидание?

— Да, с Кейси Николсон.

— С Кейси? — переспросил отец, поддерживая доску, пока Первичный забивал гвоздь. — Хорошая девушка.

— Да, хорошая. Я пригласил ее в «Бижу».

— «Бижу»?

— Ну, то есть в «Стрэнд», — поправился Первичный, мысленно кляня себя за неосторожность — на таких вот мелочах можно и погореть. Кинотеатр везде назывался либо «Дворец», либо «Бижу», либо «Стрэнд».

— А-а.

Первичный взял лопату и принялся вкапывать следующий столб.

— Какой фильм?

— Это важно? — не подумав, ляпнул Первичный.

Отец помолчал, затем от души рассмеялся.

— Нет. Если места на балконе, то совсем не важно.

Первичный даже растерялся от такого ответа, потом засмеялся тоже.

— Не говори матери, что я рассказывал: в свое время мы с ней не вылезали из «Стрэнда». И при этом не видели ни одного фильма.

— О, да вы, оказывается, отрывались по полной!

— Больше было негде, — продолжал отец, ухмыляясь. — Попадись мы с ней здесь, твой дед избил бы меня до полусмерти. А в ее доме другой твой дед так и вовсе бы застрелил. — Он глянул на Первичного и кивнул. — Вот такие пироги. Тебе повезло, что сейчас нравы не такие строгие.

Первичный засмеялся. Ему вспомнилась вселенная, где эра свободной любви, начавшаяся в шестидесятых, закончилась не раньше, чем СПИД унес четверть населения, а сифилис и гонорея к 1980 году была у девяти человек из десяти. Теперь там, чтобы встретиться с девушкой, нужно получить разрешение у ее компаньонки и сдать кровь на анализ.

— Я знаю. Мне очень повезло.

Глава 9

Мощный порыв ветра сбил Джона с ног — прямо в сугроб. Джон поспешил застегнуть куртку и сунул руки в карманы. Снег? Сейчас ведь только октябрь.

Наклоняясь против ветра, Джон встал на ноги и быстро оглядел местность. Как и раньше это был студенческий городок, однако странно опустевший. Деревья, в предыдущей вселенной еще не сбросившие листву, здесь стояли голые и черные. Над корпусом физического факультета катились темные тучи. Выбитые окна зияли пустотой или были заколочены досками. На двери висел замок. В воздухе ощущался едкий запах гари. Джон по-прежнему находился у Толидского университета, но здесь явно было что-то не в порядке.

Снег лежал чистый и пушистый; мороз, видимо, был небольшой — вполне терпимый, если бы не ветер. У Джона не было шапки, лоб мгновенно заледенел, и начала болеть голова. Джон развернулся спиной к ветру и двинулся в центр студенческого городка. Тонкую осеннюю курточку продувало насквозь, но хотя бы лицо не мерзло.

Пройдя между двумя корпусами, Джон вышел на открытый двор. Людей не было. Только черные и мертвые деревья — не уснувшие на зиму, а именно мертвые; казалось, они стоят так уже много лет.

Джон брел между ними, разглядывая искореженные сучья. Впереди, как следовало из надписи над дверьми, находилось здание студенческого клуба. У входа была табличка с надписью большими красными буквами: «Толидский университет закрыт ввиду чрезвычайной ситуации. Об открытии будет объявлено дополнительно». Внизу стояла дата трехлетней давности. Табличка выцвела и погнулась.

Насколько чрезвычайной должна быть ситуация, чтобы закрыть университет?

Джон обогнул здание и вышел к покрытой льдом реке. Джон вспомнил, что река называется Оттава и на севере города впадает в озеро Эри.

Джону было холодно, но к ветру он уже начал привыкать. Не долго думая, он направился вдоль реки на юго-запад. Следов на снегу не было, здесь давно никто не проходил. Сзади остался заваленный снегом мост. Конечно, раз университет закрыт, технические службы тоже не работают.

Впереди послышался шум двигателя — значит, в этом мире еще есть кто-то живой. Джон побежал, чувствуя, как снег набивается в туфли. За ближайшим зданием стоял армейский грузовик. У кузова выстроилась очередь, вокруг ходили солдаты с оружием.

Около грузовика была воткнута табличка: «Выдача продовольствия: вторник, четверг, суббота».

Когда человек из очереди подходил к кузову, солдат подавал ему в руки или клал в сумку две жестяные банки. Это была очередь за продуктами.

Кто-то ткнул Джона локтем.

— Эй, парень, конец очереди там.