Стекляный лабиринт

   - Не поверим, - признался Мазуров.

   - Проходите, - вздохнула женщина и, не оборачиваясь, первая вошла в дом. Лишь теперь майор вспомнил ее имя - Валентина.

   Мазуров на всякий случай расстегнул кобуру, но пускать оружие в ход им не пришлось. Валерки в доме не было. Только в спальне Колодников увидел молодую, полную, поистине кустодиевскую красавицу, правда, с солидным синяком под глазом. Но даже это "украшение" не портило простую, русскую красоту девушки, и некоторая полнота ей даже шла. Покрасневшие глаза и всхлипывающий курносый нос подсказали майору, что фингал красавица получила недавно и еще окончательно с этим обстоятельством не смирилась.

   - Ну, чего ревешь? - спросил Колодников. - Как тебя зовут?

   - Ле-ена, - жалобно протянула барышня.

   - Давно он тебя так приласкал?

   - Часа два назад, - дрогнувшим голосом призналась девушка.

   - За что?

   - Сережки не хотела отдавать.

   - Дорогие сережки?

   - Золотые, - она снова всхлипнула. - Мамин подарок.

   Колодин взглянул на уши девушки и сразу увидел покрасневшие мочки.

   В дом подтянулись и остальные члены самостийной опергруппы. Они уже проверили все хозпостройки и убедились, что Валерия Сергеева дома действительно нет. Колодников продолжал допрос женщин:

   - Так, теперь скажите, когда он пришел домой?

   - В шесть, - без запинки ответила мать.

   - И долго он был дома?

   - Да нет, выгреб из дома все деньги, Ленке вон морду набил и ушел.

   - На чем он приехал?

   - Как это? - не поняла мать.

   - Ну, на какой машине?

   - Ни на какой, - в первый раз удивилась родительница. - Пешком пришел, пешком и ушел. Огородами.

   - Сказал куда идет?

   - Нет, он никогда не говорит. А в этот раз, видно, далеко собрался. Паспорт свой взял и дождевик.

   - Вы давно с ним расписались? - спросил Мазуров Елену.

   - В прошлом году, в зоне еще.

   - А где познакомились?

   - По переписке. Он такие хорошие письма мне писал.

   "Ясно, наивная дурочка и прохиндей, катающий письма под копирку, - понял Мазуров, разглядывая паспорт Лены. - Двадцать девять лет, а замуж все никак, тут и подвернулся этот козел..."

   - К кому он мог пойти?

   - Не знаю. Сюда он никого не приводил, - отрезала мать.

   Ее поведение удивляло Колодникова. С одной стороны, Валентина явно была агрессивно настроена против родного сына, но при этом она не жаловала и милицейскую братию.

   - Может, он имена какие-нибудь называл? - спросил Андрей.

   - Нет.

   - А этот, как его, - Ленка неуверенно посмотрела на свекровь. - Батон, что ли?

   - Какой Батон? - быстро спросил Мазуров.

   - Брат это его двоюродный, Витька Козлов, - неохотно призналась мать. - Тоже все из тюрьмы да в ссылку.

   - И где это Батон живет?

   - На Красноярской, в пятиэтажках. Второй дом, если идти отсюда, квартира на третьем этаже, сорок вторая.

   - Хорошо, спасибо, - сказал, поднимаясь, Колодников.

   - Что Валерка хоть натворил? - спросила напоследок Валентина.

   Колодников скрывать не стал:

   - Милиционера порезал, еле отходили.

   Елена ахнула, а Валентина начала отчитывать незваных гостей:

   - И что вы его выпустили? За эти полгода все нервы вымотал! Десять лет горбатилась со скотиной, думала, сын выйдет, заживем по-человечески... Как же! У него одно на уме, как бы кольнуться да зарезать кого. Из-за отца его глаз поднять на соседей не могла, стыдно было, и этот такой же!

   Тут Колодников ее прервал:

   - Если он вам так надоел, то как появится, дайте знать нам или Андрею, - майор кивнул на Мысина. - Он тут в вашем районе постоянно пасется.

   - Да знаю я его, - пробурчала Валентина. - С матерью его в одном цехе работали, лет на десять она меня помоложе.

   Лишь у порога, оглянувшись назад и посмотрев на Лену, Мазуров вдруг понял, что она беременна.

   "Вот влетела-то дурочка молодая, - подумал он. - И деваться ей теперь некуда".

   У машины Колодников подвел итог операции:

   - Ну что, здесь голяк.

   - Да, похоже, рванул Валера из города, только пятки сверкали, - согласился Мазуров. - Надо бы объявить его в розыск.

   Он обернулся к участковым:

   - Мы сейчас подскочим к этому Батону, а ты, - обратился он к Панченко, - пока езжай в отдел и толково объясни в дежурной части все про этого Свинореза. Да скажи, пусть оповестят не только патрульные машины и линейный отдел, но и область. Пусть перекрывают все дороги.

   - Хорошо.

   Наконец то неуверенно начала наступать темнота, и на улицах зажглись редкие фонари. На Красноярской милиционеры разбились по тому же принципу: в подъезд пошли Мазуров, Колодников и Мысин, под окнами затаились Фортуна и Демин.

   У сорок второй квартиры Мазуров остановился, предупреждающе поднял руку и, приложив ухо к стандартной, крашеной двери, прислушался. Эта выработанная годами методика частенько избавляла его от разных неприятных сюрпризов при подобных, как сегодня, нежданных визитах.

   - Есть. Как минимум двое, - сказал он через минуту.

   - Не радио, случайно? - шепнул Колодников.

   - По радио не матерятся.

   После этого майор осторожно постучал в дверь и снова прислушался. Голоса затихли. Мазуров чуть переждал и повторил свою попытку. Вскоре послышалось легкое движение, и майор постучал более настойчиво.

   - Кто? - донеслось из-за двери.

   - Свои! Открывай, мать твою! - пьяным голосом отозвался Михалыч.