Стекляный лабиринт

   - У нас Рваный объявился, из своей берлоги вылез. Брать надо, - пожаловался Мазуров. Его, матерого мента-профессионала, гораздо больше, как и Астафьева, влекло запутанное и пока малопонятное дело Орловой. Но он также понимал, что с Рваным тянуть нельзя. Не будет тот отсиживаться на одном месте, скроется опять в тех же заливных лугах, так и будет висеть на отделе скрывающийся преступник.

   - Ну, вы отдайте ковер Сычеву, а сами езжайте брать своего Рваного! - предложил Колодников.

   - Ладно, уговорил.

   Колодникову в самом деле, удалось вызволить из бригады самого опытного эксперта - Николая Сычева, отличавшегося полной невозмутимостью и хладнокровием при самых сложных и кровавых делах. Уже полностью седой, с красным лицом, и в неизменном сером, в елочку пиджаке, со столь же неизменным дипломатом, он белозубо улыбнулся Юрию, но с Мазуровым они раскланялись довольно сухо. В свое время у них был конфликт из-за побочной деятельности эксперта. Мать Сычева держала на городском рынке небольшой магазинчик, реализующий мясо из соседних сел. Торговали там жена и мать эксперта, но и самому Сычеву приходилось порой тратить рабочее время на доставку товара. Мазуров как-то не выдержал и взорвался, в очередной раз не получив сделанных неделю назад снимков неопознанного трупа. Тогда он высказал все, что думает о работниках, подобных Сычеву, и сделано это было далеко не в дипломатической форме.   

Глава 9

   Чтобы заснять ковер во всей красе, пришлось искать помещение по всему зданию ГОВД. Наконец его расстелили в комнате отдыха, потеснив теннисный стол. Рассматривая вещдок, Мазуров покачал головой:

   - Красивый, собака. Три на пять. Правда, машинная вязка.

   Действительно, ковер был хорош! Классический, восточный узор, с преобладанием красного, коричневого и желтого тонов.

   - Да, кровь тут не очень-то и разглядишь, - сказал Мазуров. - Но почему Орлову завернули именно в ковер? Неужели ничего другого под рукой не было? Он же очень дорогой, сколько такие сейчас стоят, кусков десять?

   - Больше, - сказал Астафьев. - Не всегда и такую стену найдешь.

   - На стене он как раз и не висел, - сказал Сычев, исследуя вещьдок, сидя на корточках. - Судя по некоторой вытертости и крупнозернистой пыли на ворсе, этот ковер лежал на полу. А кровь вот она, - Сычев показал на большое бурое пятно в самом центре. - И вот тут тоже, с краю.

   - Точно?

   Сычев обиженно хмыкнул:

   - Уж это я различаю с первого взгляда. Сколько такого повидал на своем веку.

   Астафьев присвистнул, и переглянулся с Мазуровым.

   - Что ж, выходит, ее на нем и пробовали убить?

   - Сейчас я принесу софит и сделаю фотографии, - сказал эксперт, - ну а потом займемся кровью.

   Проход Сычева с софитом в руках привлек внимание высокого человека с погонами подполковника. Широкоплечий, плотный, но еще не толстый, с редеющей шевелюрой, Мамонов вызывал чувство уважения и одновременно какой-то опасности. Он будто подавлял людей своей внутренней энергетикой. Проще говоря, Мамонов обладал качествами, присущими властным руководителям, умеющим без особых усилий держать подчиненных в узде. Вслед за экспертом он зашел в комнату и остановился на пороге.

   - Здравия желаю, товарищ подполковник, - поздоровался Мазуров, подтаскивая ковер поближе к софитам.

   - Привет, чем это вы занимаетесь? - спросил подполковник, пытаясь понять причину суматохи вокруг восточного чуда.

   - Да вот, оформляем улику. В этот ковер была завернута Орлова, и здесь должны остаться следы ее крови.

   Сычев включил лампы и начал щелкать своим стареньким "Зенитом".

   - У тебя пленка-то цветная? - спросил Мазуров.

   - Обижаешь, "Кодак", другой не держим.

   В самый разгар съемок подполковник тихо сказал:

   - Ладно, работайте, - и вышел из комнаты.

   - Что-то Мамонов сегодня тихий, - сказал Сычев, косясь в сторону двери. - Обычно пока кучу советов не надает, не уйдет.

   - Да, поди, болеет после вчерашнего, - предположил Астафьев.   

   Подполковник Мамонов, начальник криминальной милиции и заместитель начальника ГОВД поднялся к себе в кабинет и сел за письменный стол. Лицо его выражало крайнее беспокойство. Зазвонил телефон, и Мамонов поднял трубку.

   - Как дела, Михаил Андреевич?

   Подполковник мгновенно узнал голос своего непосредственного начальника, полковника Фомина.

   - Все нормально, Василий Николаевич.

   - Как там, ничего сверхсрочного нет?

   - Нет, все нормально, обычная рутина, отдыхайте.

   - Хорошо. Но завтра я обязательно выйду на работу, - предупредил Фомин.

   - Буду вас ждать, - почтительно отозвался Мамонов, но, положив трубку, скептически хмыкнул.

   Полковник Фомин медленно, но уверенно двигался к предстоящей пенсии. Начало пошаливать сердце, давление прыгало... И весь основной груз работы он взвалил в последнее время на Мамонова, иногда неделями не появляясь на работе. Подполковник осторожно начал наводить мосты в областном УВД и уже заметил некоторые положительные сдвиги, приближающие его к должности начальника ГОВД и, соответственно, званию полковника.

   Телефон зазвонил вновь. Услышав голос в трубке, подполковник невольно подобрался и, даже не видя своего собеседника, изобразил на лице почтительную мину: