Стечение обстоятельств

Чесняк с пониманием отнесся к просьбе коллеги и, сосредоточившись, стал вспоминать:

—Не рыжая, иначе я бы запомнил...

— начал он раздумчиво. — И не сказать, чтобы совсем черная. И кос у нее не было... Какая-то длинная куртка, кажется темно-зеленая, может непромокаемая. Наверное, и юбка на ней была, что не в брюках — это помню, еще подумал — неплохие ножки, туфли на высоких каблуках.

У подпоручика Яжембского по мере воспоминаний коллеги стало сильнее биться сердце.

— Подходит. Говори, говори... Расскажи подробно, что там вообще произошло.

— Да я только что тут рассказывал!

— Я начала не слышал.

— Ну ладно. На вокзал я пришел по своим делам, в штатском. Встретить жену, она возвращалась от родителей, везла тяжелые книги. Шел я к перрону через зал, знаешь, тот, где камера хранения и автоматические ячейки.

И поручик подробно, обстоятельно описал происшествие, свидетелем которого он стал, уже не так подчеркивая его юмористические моменты. Сначала он заметил потасовку у окошка камеры хранения, где каких-то двое парней напали на дежурного. На полу у самого прилавка валялся развязавшийся сверток, и именно о него потом споткнулась та самая женщина. Откуда взялся третий парень, которого она обезвредила, — непонятно, наверное, только что появился, в драке с дежурным участия он не принимал. Почти одновременно с поручиком к месту происшествия поспешил и дежурный патруль вокзала, они сразу же навели порядок, наверное, и протокол составили, он, Чесняк, этого не видел, потому как побежал за багажные камеры, чтобы вволю посмеяться, но один из полицейских бросился за ним, пришлось показать свое служебное удостоверение. А что было дальше, не знает, пора было поспешать к поезду, и без того опаздывал, а задерживаться не стал, происшедшее не относилось к разряду краж со взломом.

— А во сколько это было? — спросил Яжембский.

— Могу точно сказать — семнадцать часов десять минут.

— Опять подходит, холера! Надо же, бабой никто не заинтересовался!

— Так ведь с какой стати? — удивился поручик Чесняк. — Она ни на кого не нападала...

— То есть как? Сам говорил — головой в желудок!

— Дак ведь это случайно получилось, я готов в этом поклясться.

— А зачем же сбежала? — спросил подозрительный сержант.

— Может, ей стыдно стало...

— А сумка, которую она прихватила убегая? Кстати, чья это сумка?

— Ее, наверно.

— Ты в этом уверен?

Поручик опять добросовестно задумался.

— За это не поручусь, — ответил он, подумав. — Когда атаковала парня, в руках у нее ничего не было, это помню точно. А вот где была эта сумка... То ли у парня, то ли рядом с ним стояла на полу. А потом уже видел, как баба смывалась с этой сумкой. Да нет, наверное, ее сумка, иначе бы крик подняли, если бы у кого украла. Такое у меня впечатление, что ее.

— А как она выглядела, эта сумка?

— Большая, зеленая. Я был довольно далеко, но кажется, пластиковая. Очень большая, приличных габаритов.

— Ну вот, холера, опять подходит! Подпоручик Яжембский не знал, радоваться ему или огорчаться, испытывая попеременно то удовлетворение — все-таки появилась на горизонте таинственная женщина, унесшая из квартиры Миколая какие-то вещи, то разочарование — ей так и удалось скрыться с этими вещами. Может, все-таки на вокзале действительно составили протокол о происшедшем и из него можно будет что-нибудь узнать?

— Эх, жаль, что она тебе не так уж сильно понравилась, а то, глядишь, и попытался бы догнать ее.

— Я пришел встречать жену, — с достоинством ответствовал поручик.

— А что эта женщина сделала? — поинтересовался дотошный сержант.

— Так, пустяки, прикончила одного типа, — рассеянно ответил Яжембский и, о чем-то размышляя, покинул секцию краж со взломом, в углу которой за столом сидел один из самых опытных ее сотрудников капитан Росяковский. Он имел возможность дважды выслушать красочный рассказ поручика Чесняка о происшествии на Центральном вокзале. И хотя делал вид, что всецело погружен в изучение дела о краже со взломом в одной из крупнейших аптек Варшавы, ни словечка из рассказа поручика не упустил. Хотя и не проронил тоже ни слова...

Осчастливив капитана Фрельковича новыми сведениями о женщине с сумкой, подпоручик Яжембский слетал на вокзал, где и ознакомился с рапортом полицейского патруля о происшествии. Поскольку из короткого рапорта не удалось извлечь ничего нового, он попросил вызвать в комнату дежурного тех членов патруля, которые несли вчера службу. Капрал и двое рядовых охотно дали показания.

Капрал сказал:

— Такого рода драки — дело обычное, мы даже рапорта не пишем. А тут я все-таки решил составить протокол о происшествии — показалось мне, что они что-то крутят. Во-первых, в том свертке, что упал на пол, оказались две большие картонные коробки, заполненные таким барахлом, которое и хранить-то ни к чему, впору на свалку выбросить — рваные джинсы, продранные свитера, тряпки какие-то. Все запихнуто кое-как, да и в брезент завязано спустя рукава...

— ...и выглядело так, будто им просто хотелось найти предлог, чтобы начать драку с дежурным камеры хранения, — вмешался в рассказ начальства один из его подчиненных.