Ставлю на тебя

Я оглянулась на остальную часть очереди на посадку, подумав, что он точно не ко мне обращается. Но обернувшись, увидела, как он, по сути, вторгается в моё личное пространство, вынуждая меня подвинуться, чтобы он встал рядом. Он подтолкнул меня плечом и подмигнул.

Что за чертовщина? Он что, под кайфом?

— Что ты делаешь? — прошептала я, сжимая ручку чемодана и пытаясь отодвинуться от него, при этом не теряя своего места первой в очереди. На нём была толстовка с надписью «Мистер Ничто» и мешковатые шорты, а в руках ничего. Ни ручной клади, ни книги, ни даже куртки — кто так путешествует?

Он приблизился ещё больше, так что его лицо оказалось буквально в дюйме от моего, и тихо сказал: — Расслабься, Очкарик. Просто не хочу стоять в этой очереди, поэтому делаю вид, что мы вместе.

— Но… — Я взглянула на него, гадая, кто же на самом деле этот Мистер Ничто. Он явно был моего возраста, да и внешне симпатичный парень. У него были густые, тёмные, растрёпанные волосы и симпатичный рот. Но его наглость просто зашкаливала для обычного парня. — Это несправедливо.

Он приподнял бровь.

— Всем остальным приходиться стоять в очереди, — сказала я, стараясь не звучать как ребёнок, кричащий «Нечестно!», хотя и хотелось пустить локти в ход. — Если ты не хотел стоять и ждать, нужно было прийти сюда заранее.

— Как ты? — спросил он, его голос сочился сарказмом.

Я поправила очки. — Да, как я.

Почему этот незнакомец прицепился ко мне? Неужели это карма за мои фантазии о том, как Очаровательная семья застряла в аэропорту? Карма должна быть кошкой, чёрт возьми, а не этим. (пим. пер.: отсылка на песню Тейлор Свифт «Karma», в которой есть строчка “karma is a cat”)

Он склонил голову набок и посмотрел на меня. — Спорю, ты была дежурной по коридору в школе.

— Что, прости? — Было очевидно, что он сказал это с насмешкой, и я металась между желанием врезать ему в нос и всхлипывая просить оставить меня в покое. Я снова скосила взгляд назад, и увидела, как мужчина, стоявший следующим в очереди, ухмылялся, явно подслушивая. Повернувшись обратно к Мистеру Ничто, я прошептала: — Не твоё дело, но в моей школе у всех была такая обязанность.

— Конечно, так и было.

Конечно, так и было? Я издала звук, смесь рычания и стона, прежде чем мимолётно подумать, является ли нападение на пассажира федеральным преступлением.

— Ты… ты мне не веришь? — прошипела я сквозь зубы. — Насчёт дежурства в школе?

Он ухмыльнулся. — Не то чтобы я тебе не верю, просто мы оба знаем, что ты бы записалась добровольно, даже если бы это не было обязательным.

Откуда ему это знать? Он был прав, но меня бесило то, как он вёл себя, словно знает меня, хотя наше общение длилось всего пять ужасных минут. Я прищурилась и сморщила нос, будто от неприятного запаха, но физически не могла расслабить его. Удалось выдавить: — Неважно.

Он замолчал, но не сдвинулся с места, оставаясь там, где был. Мы стояли бок о бок, молча уставившись вперёд. Почему он не уходит? Он же не собирается здесь оставаться? После ещё одной длинной минуты молчания я не выдержала и чуть не выкрикнула: — Почему ты всё ещё здесь?

Он, казалось, был сбит с толку моим вопросом. — Что?

Я показала большим пальцем за спину, и он сказал: — Боже, ты это серьёзно говорила? Ты собираешься заставить меня стать в конец очереди?

Я глубоко вдохнула. — Я не заставляю тебя. Так всё устроено.

— О, ну, если так всё устроено… — он посмотрел на меня, как на идиотку. Сотрудник авиакомпании, стоявший у двери, взял микрофон и начал объявлять посадку на рейс. Я снова бросила на Мистера Ничто красноречивый взгляд: «Что ты творишь?», дополненный выпученными глазами. На что он только покачал головой и вышел и очереди.

Он посмотрел на мужчину позади меня и сказал: — Так всё устроено, не волнуйся.

И хотя я отказалась оборачиваться и смотреть на него, я слышала, как он бормотал «Так всё устроено» не менее пяти раз, пока шёл в конец очереди.

Зачееееем? Зачем этому самодовольному, язвительному придурку нужно было стать частью моего опыта? «Он портит мне удовольствие от полёта», — подумала я, сканируя посадочный талон и ступая на трап, что было иронично, поскольку единственное, что я не ненавидела в этом дне, был сам полёт.

Первый самостоятельный полёт был единственным крошечным событием, которому я радовалась, а «Мудак номер ноль», казалось, всеми силами пытался разрушить это.

Я не расслабилась, пока мы не поднялись на борт, багаж не убрали в верхний отсек, я не отправила сообщения обоим родителям и не села у окна. Люди всё ещё рассаживались, но я справилась. Весь день я была в напряжении, но теперь — аххх. Я закрыла глаза и почувствовала, как наконец могу выдохнуть.

До тех пор, пока…

— Какова вероятность, что мы будем сидеть рядом?