Ставь против горя свою доброту…

— О КамАЗе знают в основном в социалистических странах. Впрочем, есть одно исключение — молодежь Франции. Всего за две недели до начала фестиваля в Берлине в Казанском дворце Строителей состоялось торжественное открытие очередной смены советско-французского лагеря дружбы. В те же дни гостями Казани и Набережных Челнов были секретарь ЦK Комсомола Е. М. Тяжельников и секретарь Союза Коммунистической молодёжи Франции Жан-Мишель Катала. И вот уже в Берлине на двусторонней встрече советской и французской молодёжи Катала с восхищением вспоминал о грандиозные стройки на Каме, говорил о том, что французская молодежь поражена масштабами строительства. Он вспоминал о гостеприимстве казанцев, о прекрасном лагере «Волга». Можете представить, как приятно было мне слышать эти слова. Сразу после встречи я услышал, как две француженки очень неплохо объяснялись на русско— французском языке. Из разговоров с девушками оказалось, что в 1971 году они побывали в лагере «Волга», где и научились говорить по-русски, а одна из них там же вступила в ряды Союза Коммунистической молодёжи Франции.

— Как сложились отношения делегации СССР и США? Каково настроение молодых американцев после визита в США Л. И. Брежнева?

— Члены американской делегации, состоящие из рабочих, студентов и даже безработных были полны оптимизма. Опыт фестивалей поможет нам много узнать, стать убежденными борцами, часто повторяли они. То, как стремится американская молодежь к прогрессу, мы почувствовали на советско-американской встрече. Встречу открыл Е. М. Тяжельников, а минут через 20 после начала дверь зала открылась и с группой молодёжи вошла Анжела Дэвис. Под аплодисменты она подошла к микрофону, извинившись за опоздание, сказала, что была на каком-то мероприятии, но узнав о встрече с советской делегацией, решила непременно приехать. Чувствовалось, что на трибуне прекрасный оратор.

Перед выездом в Берлин нашей делегации чинились различные препятствия, — говорила Анжела. Но если бы президент Никсон знал, какая атмосфера дружбы и взаимопонимания царит на фестивале, он не стал бы задерживать нас в Штатах.

Эти слова произносились через несколько недель после визита Л. И. Брежнева в США и, конечно, Анжела и ее друзья в праве были рассчитывать на поддержку своего правительства.

Буржуазные идеологи утверждают, что со временем фестивальное движение теряют свое первоначальное значение. Как, по-твоему, Володя, показал ли это прошедший фестиваль?

Насколько я понимаю, первые фестивали ставили своей целью самое широкое общение молодёжи разных стран. Только так можно было узнать правду о социализме. На первые всемирные фестивали молодёжи часто приезжали далеко не прогрессивные представители, а многие даже пытались помешать ходу фестиваля. Да, тогда разногласия были велики. С каждым годом всё больше правых молодежных организаций встает под знамена фестивалей. Так, члены молодых социалистов в Вене и Хельсинки были ярыми противниками фестивалей. В Берлине же они активные участники. Но это ещё не значит, что в Берлине всё было гладко. В фестивале участвовали троцкистские, маоистские группировки. Были и провокации, правда, мелкие, трусливые, но всё же были. Чаще всего их совершали «враги поневоле», то есть молодые люди, обманутые буржуазной пропагандой, в представлении которых социалистическое общество — нечто ужасное. Как-то мне пришлось принять участие в беседе с тремя мексиканцами, настроенными явно недружелюбно. Когда же мы объяснили, как и для чего мы живем, удивлённые, они согласились, что, действительно, ничего не знают о настоящем социализме.

Фестиваль в Берлине показал, что свободный обмен мнениями, как и прежде, необходим. Кроме того, вместе ведь можно не только бороться, но и строить, и отдыхать. Об этом тоже надо договориться!

— Как были встречены почетные гости фестиваля из Советского Союза?

— Они были, прежде всего, не только гостями, а активными участниками всех событий в Берлине. Советских гостей принимали везде с почетом, но важнее то, что их везде понимали. Так, когда на двусторонней встрече СССР-Югославия выступал лётчик-космонавт В. Севастьянов, члены югославской делегации сказали, что всё понимают и просили не делать перевода.

В космическом экипаже все действия подчинены единой цели. Иначе нельзя — говорил Севастьянов. — Когда мы летели над землей, видели огни Москвы, Белграда, Лондона, то невольно думали о том, что наша планета — такой же корабль в галактике, а люди Земли ее экипаж. Члены этого экипажа должны жить в мире, должны идти к одной цели. Иначе нельзя.

— Володя, расскажи о самом смешном событии фестиваля.