Статус: все сложно

Последнюю игру он откровенно просрал, да так нелепо, что самому было тошно. Отыгрывались с разгромного счёта 5:1, и Макс не строил иллюзий, что все пропущенные в сетку шайбы – не его вина. Камбэк¹ был целиком и полностью заслугой второго звена, а за то, что их не размазали по льду, сделав отрыв более существенным, благодарить надо было Андрюху Дадонова, взявшего на себя в этом матче роль тафгая². Когда до финального свистка осталось три минуты, а Дадонова усадили на лавку штрафников до конца игры, Макс почувствовал себя совсем дерьмово. Потому что сегодня команду тянул за уши к победе кто угодно, но только не он – основной вратарь питерской «Скалы».

Принято считать, что «выигрывает команда, а проигрывает тренер». Макс был с этим категорически не согласен. Выиграла команда – это да. А вот вина за то, как он херово играл – лежала только на его плечах.

Закурив – привычка слишком въевшаяся под кожу, чтобы от неё избавляться – Макс свернул к Крестовскому острову, и остановился на светофоре. Сегодня, на первой тренировке после того самого матча, ему никто и слова не сказал, оттого на душе было совсем дерьмово. Наверное, способность переступать такие моменты и идти дальше была особенно ценной, но Макс ею не обладал. Хотя, стремился к этому.

Припарковав машину возле внушительного особняка, Макс выдохнул с облегчением. Никаких фанаток, интервью, на которых приходится делать вид, что неистовствующая толпа, провожающая победителей криком «Молодцы!» – это заслуженная награда, никаких автографов и просьб сфотографироваться. Только тишина и желание выпить крепкого кофе.

Покинув машину, Макс поёжился под порывом ледяного ветра. В эту минуту особо хотелось тепла и солнца – гостей слишком редких в вечно унылом и сером Петербурге. До лета, когда отправят в отпуск – ещё полгода. Да и то, вряд ли стоит рассчитывать на жару, оставаясь в Питере.

Зайдя в дом, Макс скинул обувь и куртку, прошёл в кухню и запустил кофемашину. Не свежезаваренный кофе – но всё же лучше, чем ничего. Терпеливо дожидаясь напитка, щёлкнул пультом, включая набивший оскомину спортивный телеканал. Поморщился, но переключать не стал – лишний раз посмотреть на «банки», которые пропустил в ворота – будет нелишним.

В основном обсуждали чудо, которое смогли сотворить напы³ «Скалы», отыгравшись с разгромного счёта. О его провале упоминали лишь мельком.

Макс нахмурился и выключил телевизор. Отхлебнул кофе, глядя на календарь. Впереди – новогодние праздники. Небольшой отпуск, связанный с ними, проводить особо негде, разве что с братом, который усиленно зазывал его отправиться к нему в Сан-Франциско.

Макс потёр подбородок. С Марком они были удивительно похожими и – настолько же – разными. Марк брал ворота штурмом, Макс – готов был разбиться в лепёшку, чтобы их прикрыть. Марк был вспыльчивым и импульсивным, Макс – спокойным и уравновешенным. Хотя, иногда удавалось вывести из себя и его.

Допив кофе, постучал сотовым по столешнице, прикидывая в уме, как стоит провести выпавшие несколько дней отпуска. По всему выходило, что лучшим вариантом была поездка к брату. На том и стоило остановиться.

Они действительно были слишком разными, начиная от клубов, которые представляли, заканчивая характерами и взглядами на жизнь. Росли не вместе – Марка забрал отец, отдавший его в хоккейную школу в штатах, Макса воспитывала мать, которую младший из близнецов с трудом уговорил устроить его в «Серебряные львы». С экипировкой было туго – приходилось брать поношенные вещи у тех, кто из них давно вырос. Все средства и силы были брошены на то, чтобы выучить Марка, карьера второго брата не особо волновала родителей. Зато Максом занимался дедушка. Таскал на лёд, поднимал из постели в пять утра, чтобы внук успел покататься перед школой.

Вскоре стало ясно, что у мальчика талант, и тогда дед взялся за него с утроенной силой. Изнуряющие тренировки, после которых приходил домой обессиленным, кровь, пот и слёзы – от этого каждую минуту хотелось взвыть, но Макс держался.

То, что давалось Марку с лёгкостью – как казалось его брату – Максу приходилось выгрызать зубами. К тридцати с лишним он прочно занял основное место в центральном клубе Санкт-Петербурга, но отчётливо понимал: ошибаться нельзя. В затылок дышали те, кто был моложе и играл на драйве. И пусть опыта у молодых ребят было гораздо меньше – тренеры могли сделать ставку именно на них, если по показателям они бы превзошли его, Макса Беккера.

Вздохнув, он послал ко всем чертям мысли о хоккее и набрал на сотовом номер брата, намереваясь провести с ним канун Нового года.

* * *

Сан-Франциско, декабрь 2013

Он заметил её сразу, едва нацепил на лицо дурацкую полумаску и вошёл в особняк одной из подружек Марка, где в преддверии праздника та устроила вечеринку. Тёмные волосы, стрижка-каре. Длинные стройные ноги обтянуты джинсами, сидящими словно вторая кожа. В облике сквозит уверенность, приправленная ноткой растерянности – тот коктейль, который способен полностью расфокусировать внимание.