Статист

— Конечно, кого же ещё? Я ведь на него работаю. Так вот, когда группа поравнялась с воротами, справа от меня, из-за спины вашего коллеги, который вёл съёмку, выскочил какой-то бомж с пистолетом в вытянутой руке. Я не стал дожидаться, когда он начнёт стрелять, и повалил охраняемое лицо, а заодно и мэра, так как он находился на линии огня и вполне мог пострадать от преступника. О! Вспомнил, о чём я тогда подумал! Упав на них сверху, я подумал: «Только бы не в голову и не в задницу!». Видимо, кто-то там, наверху, услышал мою просьбу и направил пули в бронежилет. Но тоже, я вам скажу, приятного мало. Больше этому мерзавцу стрелять не позволили мои коллеги. Скрутив голубчика, они передали его в руки доблестной полиции. Вот, собственно, и всё, что я могу вам сообщить по данному делу.

— Совсем всё? — голос интервьюера прозвучал откровенно разочарованно.

— Всё-о! — протянул Роман. — А что вы хотели, всё действие длилось шесть секунд — можете проверить по видеозаписи. А я уже вон сколько наговорил.

— Вам в спину угодили две пули, вследствие чего вас госпитализировали. Как вы себя чувствуете?

— Как говорят в Одессе, не дождутся.

— Ну, если вы шутите, значит, не всё так плохо. Поскольку у нас есть ещё время, хочу вас попросить рассказать о себе. Где родились? Где учились? Где служили? И так далее.

— Стоп, стоп, стоп! — Криницын схватил девушку за руку с диктофоном. — Выключай шарманку. Ни о прошлом, ни о будущем разговора не будет. Это закрытая информация.

— Хорошо, хорошо! Отпусти руку. Больно! — взмолилась девушка. — Здоровый бугай, чуть руку не сломал. Не все силы, видать, растратил. Ладно, давай как-то закончим интервью на оптимистичной ноте.

— Давай.

— Готов? Поехали. Роман Петрович, позвольте от себя лично и от лица наших радиослушателей поблагодарить вас за эту беседу. Как жаль, что больничный режим ограничивает нас во времени, осталось ещё много вопросов, но я надеюсь на новую встречу с вами, когда вы поправитесь и будете располагать возможностями для более обстоятельного разговора по душам.

— Обещать ничего не могу. Наша профессия не позволяет нам откровенничать. Сегодня я сделал исключение только благодаря вашей настойчивости, обаянию и находчивости, Юленька. Приятно иметь дело с умным и опытным корреспондентом.

— Должна заметить, что и мне было приятно пообщаться с таким сильным, мужественным и порядочным человеком. Это была авторская программа «Разговор по душам» и я, её ведущая, Юлия Гавриш.

Спрятав диктофон, девушка достала из сумочки маленький фотоаппарат и сказала:

— Маловато накашляли, но и на том спасибо. Сейчас сделаем парочку снимков и продолжим неофициальную часть нашего общения.

— Такого уговора у нас не было! — возмутился Криницын. — Зачем тебе фото? Ты же радиожурналист.

— Вот глупый! У нас же сайт в Интернете. Как я докажу, сам подумай? Могу взять, конечно, из видеозаписей твою мордашку и отфотошопить, но это недостойно профессионала. Ну что ты, как девочка? Я же намекнула тебе, что не даром. Сфоткаю раненую спину и твой гордый профиль — и все дела. Или мне опять идти за спиртом к сестре, только уже для тебя?

— Ладно, чёрт с тобой — снимай, — сдался Роман. — Только расчёску дай.

Утром Криницын едва поднялся к врачебному обходу. От завтрака отказался, решив наверстать ночной недосып. Около полудня его разбудил лечащий врач.

— Роман Петрович, Роман Петрович, извините за беспокойство, — наклонившись к самому уху пациента, тихо проговорил он.

— Что случилось, опять война? На склоне Хишим идёт бой? — проворчал недовольно Роман.

— Нет. Но госпожа Криницына распорядилась никого к вам не пускать…

— Ну так и не пускайте.

— Но она скандалит.

— Кто «она»?

— Девчонка. Маленькая, рыжая такая, нахальная и горластая. Что прикажете делать?

Криницын присел на кровати и участливо спросил у доктора:

— У вас в больнице ремонт давно делали?

— Недавно, — с удивлением ответил врач.

— Тогда лучше пустить. А то насмарку ваш ремонт. Разнесёт всё к чертям собачьим. Я её знаю.

Доктор кивнул и вышел. А через минуту в палату буквально ворвалась с внушительной сумкой слегка запыхавшаяся Жанна. Поставив сумку на стул, она критическим взглядом окинула фигуру сидящего пациента и с сарказмом заметила:

— Плохо выглядишь, Ромка-соломка. Лицо помятое, непричёсан…

— Неумытый, зубы нечищены, носки неглажены, — в тон девушке продолжил Роман. — Критику пришла наводить или поддержать раненого друга?

— Одно другому не мешает, — спокойно парировала Жанна. — Вообще-то я покормить тебя пришла. Всё утро колдовала у плиты, эти старые кретины не хотели меня пропускать. Сказали, что твоя жена распорядилась. Чего это твоя бывшая раскомандовалась тут?

— Я попросил. Слишком много любопытных изъявили желание со мной пообщаться. В кои-то веки вырвался поболеть, так нет — не дадут! А ты как узнала, что я здесь?