Статья Пятая (ЛП)

- Постоянное наблюдение. Не снимать наручников, кроме как на время посещения уборной. Никаких дополнительных приемов пищи. Не разговаривать с ней ни при каких обстоятельствах. - Брок бросила в мою сторону угрожающий взгляд.

- Мы продолжим наш разговор по вашему возвращению, мисс Миллер.

Этого не будет, я знала. Я не вернусь.

В спешке меня проводили наружу и вверх по лестнице в главный холл. Мой желудок свело, но не от голода. Скоро я стояла возле темно-синего фургона МН вместе с Чейзом и Рэндольфом.

Утро было мрачным и тихим. Снег прекратился, но холодок все еще обжигал щеки и царапал горло, когда я ртом глотала воздух.

Чейз открыл дверь, но преградил мне путь; он достал из кармана пару тонких колец из зеленого пластика. Стяжка.

- Руки, - приказал он, выжидающе держа в ладонях наручники. Я знала, что это произойдет, но все равно почувствовала волну клаустрофобии, когда поглядела на кольца. Они лишат мои руки подвижности. Я не смогу сбежать, защитить себя или даже посетить дамскую комнату, пока Чейз не освободит меня от них. Я была в ловушке относительно всего, что могла бы попытаться предпринять. Но чтобы достичь свободы, сначала мне нужно было оказаться в ловушке. Процесс казался слишком запутанным, чтобы быть исполнимым.

Я сжала ладони в кулаки, чтобы не позволить солдатам увидеть, как они дрожат. Глаза Чейза задержались на тонких пересекающихся рубцах, которые сейчас побелели от моего усилия не показать свою дрожь.

- Позаботься, чтобы она была связана туго, - сказал Рэндольф. Я с силой прикусила нижнюю губу, чтобы заставить себя промолчать.

Чейз фыркнул, схватил меня за предплечья и подтянул поближе к себе, чтобы ему не пришлось тянуться. Мое дыхание зашлось - он еще никогда не касался меня так грубо, - и я стала старательно смотреть в другую сторону. Но, надев на меня кольца, Чейз сделал кое-что неожиданное. Незаметно он просунул два пальца под кольцо вплотную к моему запястью, как раз туда, где мой пульс бился подобно крылышкам колибри, а другой рукой одновременно затянул ремень наручников. Подаренное им пространство не позволит мне вырваться, но теперь наручники не будут препятствовать циркуляции моей крови.

Я почувствовала, как по мне прошлась волна ярости. Он же не может думать, что это примирит нас после всего, что он сделал. Но я не успела особенно развить эту мысль, когда он резко толкнул меня к паре ступеней, чтобы я поднялась на переднее сиденье фургона, умышленно заступая Рэндольфу вид на мои ненадлежащим образом затянутые наручники.

Мгновение спустя дверь захлопнулась, Чейз уселся за руль, и ключ повернулся в замке зажигания.

* * *

Я сплела пальцы, лежащие у меня на коленях, и это было почти все, что я могла с ними сделать в наручниках. Мы ехали по дорожке, минуя общежития справа и столовую слева. Фургон набрал скорость, и последние здания кампуса остались позади.

"Я не вернусь сюда, - пообещала я себе. - Никогда".

- Дело в ней, да? В моей маме. Она в порядке?

Его лицо потемнело.

- Тихо. Мы приближаемся к воротам.

Я яростно на него глянула. Сейчас никто нас не слушал, почему бы ему не ответить мне?

Когда дорожное покрытие превратилось в гравий, фургон сбросил скорость, и мой взгляд упал на будку контрольного пункта. Это был одиноко стоящий прямо на краю дороги кирпичный домик. За ним я увидела высокую стальную ограду с закрытыми воротами. Ограда своими мрачными объятиями тянулась в леса вокруг нас.

Почти выбралась. Почти на свободе.

Чейз остановил фургон и опустил стекло бокового окна. Охранник оперся локтями на раму и бросил на меня сердитый взгляд. На минуту он исчез, а когда вернулся, в его руках была планшетка с зажимами для бумаги.

- Документы подписаны? - просматривая страницы, спросил он Чейза. На макушке у него была лысина. На значке значилось имя: "Бродбент".

Я выпрямилась - это имя я помнила с той провалившейся попытки звонка из медпункта. Я смотрела вперед, на закрытые ворота перед фургоном, а Чейз передал Бродбенту мою повестку. Тот отметил что-то у себя в бумагах.

- Уолтерс! - позвал он. - Обыщи фургон, чтобы они могли ехать, как только я закончу. Чертяка, вам же надо побыстрее, верно?

- Думаю, да. Ваша директриса отпустила ее только на одну ночь, - сказал Чейз. Я промолчала.

Отмеченный знаками отличия Уолтерс открыл дверь с моей стороны и сунул руки под сиденье. Я старалась оставаться спокойной. Он закрыл мою дверь и рывком открыл заднюю, стал осматривать пустую машину.

- Все чисто, - крикнул Уолтерс и закрыл фургон.

- Повнимательнее с ней, - сказал Бродбент Чейзу, кивнув в мою сторону.

Я едва не выскочила из кожи от рева сирены, которая предвещала открытие ворот. Те, чуть перекашиваясь, распахнулись.

Чейз нажал на газ, и Женский исправительный и реабилитационный центр Западной Виргинии остался позади.

* * *

Я выбралась. Выбралась из барака, вырвалась из клещей Брок и ее ужасающих охранников, покончено с занятиями по изучению Статута. Все во мне хотело оттолкнуть Чейза и самой вдарить по газу, но я знала, что этого мне не удастся.

Я выбралась. Но не свободна.