Статьи и выступления

Здесь, в Америке, мы читаем об отцах, которые убивают своих детей, потому что они не могут видеть, как их дети умирают голодной смертью. Мы читаем о детях, умирающих с голоду, о тюрьмах, набитых молодыми рабочими. На электрический стул сажают преступников, которым едва исполнилось девятнадцать — двадцать лет. Эти преступники — порождение американского образа жизни, капиталистической системы управления обществом. Свыше пятнадцати миллионов безработных. Миллионы мальчиков и девочек вынуждены в раннем возрасте бросать школу и искать работы. Но никакой работы они найти не могут. Ни один из тех, кто окончил школу в последние три года, ни разу не переступил порога фабрики. В капиталистическом мире они никому не нужны, их способности и таланты остаются в небрежении и гибнут.

СССР УКАЗАЛ МОЛОДЕЖИ «ДОРОГУ В ЖИЗНЬ»

Когда после гражданской войны в России появились тысячи беспризорных детей, советское правительство позаботилось о них, дало им «путевку в жизнь». У нас в Америке имеется около 300 тысяч беспризорных детей; они стали беспризорными не в результате революции, а в результате кризиса капитализма. Большинство из них находится на дороге, которая ведет к религиозному изуверству, и многие — на пути беспросветной нужды.

Революционная молодежь Америки и других капиталистических стран должна повести за собой эти миллионы молодых рабочих и указать им, кто их враг. Международный антивоенный конгресс — это начало; борьба коммунистов против войны приносит свои плоды.

Интеллигенция откликается на призыв выступить в защиту СССР. И когда Ромен Роллан говорит, что он «готов с оружием в руках защищать Союз Советских Социалистических Республик», его слова, словно эхо, подхватывают миллионы людей.

1932 г.

Перевод М. Урнова

ПРЕДИСЛОВИЕ К КНИГЕ «ГОВОРЯТ ГОРНЯКИ ХАРЛАНА»

В угольный район Харлана (штат Кентукки) я поехал вот почему. Начиная примерно с июня и по ноябрь 1931 года американские газеты почти непрерывно печатали сообщения о грубых нарушениях прав не только бастующих горняков этого района, но и многих из тех, кто в самом штате и за его пределами пытался выступить в их защиту. Помнится, я читал, что представители различных газет и агентств — «Юнайтед пресс», «Федерейтед пресс», а также отдельные журналисты, как, например, Брюс Кроуфорд из Нортона, штат Виргиния — подвергались нападению, и, в частности, Брюс Кроуфорд был ранен в ногу, а другим угрожали расправой, если они немедленно не покинут территорию штата, словно частица штата (в данном случае — угольный район Харлана) может — я уже не говорю имеет право — независимо от штата, самовольно вводить законы военного времени и обязывать граждан других штатов, вопреки всем гарантиям, записанным в конституции, соблюдать эти законы.

Вначале я не придавал всему этому большого значения, потому что наблюдал подобного рода войны в горняцких районах Америки на протяжении всей моей жизни. Работая журналистом в Чикаго, Сент-Луисе, Питтсбурге и в других городах, я рано был втянут в эту борьбу и, разумеется, сразу столкнулся с той огромной несправедливостью, которую имущие классы в Америке не только всегда проявляли, но и продолжают проявлять по отношению к рабочим. И вот летом, в июле 1931 года, Национальный союз углекопов попросил меня приехать в Питтсбург, чтобы самому убедиться в жестокой расправе, которая была учинена над бастующими горняками в Восточном Огайо, Северо-Западной и Западной Виргинии и Пенсильвании. Того, что я там увидел, — а я увидел, как шахтовладельцы, расправляясь с углекопами, убивают их, морят голодом, шантажируют и совершают прочие злодеяния, — было достаточно, чтобы я выступил в печати с обвинением против Американской федерации труда. Но я добился только того, что Уильям Грин, нынешний председатель АФТ, написал уклончивый ответ, в котором оправдывал себя и все отрицал.

Однако в октябре прошлого года мною был получен документ на тридцати двух страницах — обвинительный акт, составленный Международным бюро труда на основе данных из различных источников. Все они свидетельствовали о преступлениях и надругательствах над бастующими горняками Харлана, совершенных местной ассоциацией шахтовладельцев. Каждая страница этого документа содержала от трех до пяти обвинений в самых различных преступлениях — от безнаказанных убийств (в общей сложности их было одиннадцать) до взрыва с помощью динамита бесплатных столовых для бастующих горняков, незаконных обысков в их домах, запрещения вступать в любой союз, кроме Объединения углекопов США, к которому углекопы питали отвращение и не хотели принадлежать, ликвидации свободы слова и запрещения представителям не местных газет и журналов приехать на место действия и лично наблюдать за происходящим.