Статьи и выступления

— Да, трагедии будут всегда. Но содержание их изменится. Тем лучше. Посмотрите, что делается у нас. Американские финансисты быстро воспринимают повадки фашистов. Им хотелось бы заменить либеральную олигархию олигархией тиранической. Они уже контролируют прессу, радио, кино. Им хотелось бы завладеть школой и обучать молодежь исключительно по стандартному методу, так, чтобы легче было удержать людей в рабстве. Я хочу, чтобы мир был свободнее, разнообразнее. Фашизм грозит смертью, гибелью.

Я всегда боролся против фашизма, и если бы он одержал победу, мне, несомненно, пришлось бы эмигрировать. И не только я один — многие оказались бы в эмиграции. Вы знаете, мои книги запрещены в Германии. Меня, Теодора Драйзера, как писателя ценят люди, обладающие чувством реальности, люди впечатлительные и отзывчивые. Мои читатели — против социальной несправедливости. У меня никогда не было других читателей. Никогда не писал я для приверженцев существующего порядка. Жизнь по самому существу своему изменчива, печальна, трагична и прекрасна. И я люблю ее…

1936 г.

ТОРЖЕСТВО МАРКСИЗМА

Я особенно благодарен советской революции за то, что она впервые остро поставила в мировом масштабе вопрос об имущих и неимущих. Советский Союз в 1917 году начал великий поход в защиту неимущих. В этом — мировое значение и торжество марксизма.

Использовать труд, сельское хозяйство, промышленность, естественные богатства, технику, человеческие знания, власть человека над природой, использовать все это на благо всех трудящихся, для того, чтобы обеспечить всем зажиточную и культурную жизнь, — вот урок, который советская революция преподает остальному человечеству.

Надеюсь, я еще доживу до того дня, когда увижу торжество марксизма во всех странах земного шара.

1937 г.

Перевод Т. Озерской

БЛАГОДАРЮ МАРКСА И КРАСНУЮ РОССИЮ

Позвольте мне вместо обычных поздравлений по случаю годовщины Октябрьской революции выразить Союзу Советских Социалистических Республик свою горячую благодарность.

Прошло двадцать лет с тех пор, как Октябрьская революция в России потрясла мир. Это были двадцать лет яростных обличений социальной несправедливости и социального неравенства, борьбы имущих и обездоленных за свои права; двадцать лет человечество живет надеждой на то, что социальная несправедливость будет ослаблена или вовсе исчезнет, и во многих странах за пределами России, а не только в самой России, существует твердое намерение добиться счастливого будущего.

Посмотрим на мир, каким он стал через двадцать лет после Октябрьской революции. Пусть в Италии диктаторствует господин Муссолини. Но даже он, этот диктатор, вынужден заявлять, что стремится к благу всех итальянцев, а не только кучки богатых и разжиревших бездельников да безнадежных выродков королевской крови. Пусть в Германии кайзер и его наследники были выброшены в мусорный ящик истории только затем, чтобы там явился новый властитель того же порядка; но ведь и этот диктатор добился успеха только настойчивым повторением лживых заверений, что он якобы стремится к благу всего народа, что он защищает интересы масс против привилегированных классов. Конечно, хладнокровное и жестокое убийство, которым занялись Гитлер и Муссолини в Испании, где они ведут войну против законного демократического правительства, опровергает все их демагогические тирады. Но социальная демагогия стала необходимой даже Гитлеру и Муссолини: они также вынуждены неуклюже склоняться перед мнением народных масс. Почему? Почему диктаторы не в силах пренебречь этим мнением?

Даже Япония, как известно, говорит о своем «священном долге» перед китайским народом спасти его из «лап коммунизма» и облагодетельствовать его «подлинным демократизмом» империи микадо.

Об искренности японского империализма вы можете судить сами.

Но японский империализм вынужден гримироваться, скрывать свое истинное лицо.

В Мексике идет подлинная гражданская война.

В Испании также.

В Южной Америке вооруженная диктатура уничтожает народное образование, ведет борьбу с грамотностью, — все это затем лишь, чтобы помешать массам броситься на своих угнетателей, на финансовых баронов, на союзницу тирании и плутократии — католическую церковь.

У нас, в Соединенных Штатах, несмотря на подрыв нашей традиционной свободы аристократией денежного мешка и ее наемниками, с 1917 года сорокачасовая рабочая неделя, установленный минимум зарплаты, планирование в сельском хозяйстве стали на повестку дня. Мы поставили вопрос о запрещении детского труда. На очереди вопросы здравоохранения, государственного страхования от безработицы и по старости, вопросы помощи потерпевшим от таких стихийных бедствий, как засуха, наводнения, неурожаи и проч.

Откуда этот внезапный интерес к социализму в демократической стране, которая в 1914 году не слишком отличалась своим демократизмом даже от какой-нибудь Германии или царской России?

Откуда?

Причина этому вы, большевики…

Причина этому Октябрьская революция.