Стать собой

Решено, я сравниваю двух Анна и делаю выводы, но для этого мне нужно вспомнить все до мельчайших подробностей. Точнее, посмотреть со стороны, как стороннему наблюдателю, потому что воспроизвести ту ночь в памяти точно не сумею, я был тогда не в себе и плохо осознавал, что происходит, и даже в каком мире я нахожусь. Ну, тут меня сложно винить: меня убили и умирал я отнюдь не легкой смертью, затем ритуал из последних сил и переселение душ, при этом мне потребовалось приложить определенные усилия, чтобы вышвырнуть Костика из его законного тела. Ничего, он пошел на перерождение, а в этом мире он мог только нагадить себе и семье, я и то лучше с его ролью справляюсь. Потом было мучительное внедрение и соединение с памятью Керна — весьма мучительный процесс, потому что не столько впитывал в себя его память, а как бы соединял с ней память Зелона. Странно, чем больше проходит времени, тем я меньше ассоциирую себя с властелином, сумевшим завоевать весь свой мир. Но это все лирика.

Потом приперся Вольф и мы слегка повздорили, правда, я тогда не понял, зачем он вообще притащился, а сам Юрик словно рыба молчал и лишь изрыгал из себя какие-то невнятные оскорбления. Ну, а затем события завертелись, ведь я еще был далек от нормального состояния. И чтобы вспомнить досконально, что тогда произошло в купе, мне придется применить артефакт. Как? Вот на этот вопрос мне и предстоит сейчас самому себе ответить. Потому что я внезапно осознал, что это очень важно. И не только для меня, хотя осознание, что Анна лжет, принесет мне разочарование, но и для общего понимания этой странной остановки поезда, и последующей за ней событий.

Осталось понять, как все-таки пользоваться артефактом. Я вытянулся на кровати и принялся рассматривать его. Постепенно мой взгляд все чаще и чаще принялся фокусироваться на зрачке, в котором извивались обрывки заклинаний, пульсируя, в такт ударов моего сердца.

Тук-тук, тук-тук, тук…

Я летел по огромной нескончаемой спирали, которая затягивала меня все глубже и глубже. В какой-то момент я испугался, потому что сбывались мои самые худшие кошмары — я оказался втянут в спираль собственных воспоминаний, придуманную сумасшедшим магом моего мира. Но, заставив себя отставить панику и начав мыслить рационально, осознал, что я не принимаю участие в возникающих то тут, то там обрывках воспоминаний, как моих, так и Керна, а просто наблюдаю за ними, именно как сторонний зритель, то есть, тот эффект, который был для меня важен, достигнут.

Оставалось найти нужное воспоминание, а то я буду летать по спирали вечно. А может быть, просто его себе представить? Напрягшись, я принялся представлять себе полутемное купе, освещенное только яркой полной луной, заглядывающей в окно. По спине поползли орды мурашек, а по виску скатилась капля пота. Картинка представилась настолько яркой, что я ощутил рывок под ребра, словно кто-то вонзил крюк и попытался выворотить грудную клетку, а в следующее мгновения я оказался в купе, упав на колени и задыхаясь. Так, нужно пометить для себя следующие пункты в доработке артефакта: сделать поиск нужного воспоминания более легким, и переход к этому воспоминанию не таким болезненным.

На самом же деле — это довольно забавно, испытывать боль и вообще какой-то дискомфорт, находясь в собственных воспоминаниях. Наверное, этот феномен нужно изучить, а еще лучше отдать для изучения какому-нибудь ученому магу. Так, ладно, нужно сосредоточиться.

В купе тем временем наемники убрались, а я отвесил не слишком болезненную, но очень чувствительную для гордости пощечину Анне, или кому-то, кто весьма на нее похож. Очень похож, просто до дрожи.

Я сел и потянул ее за собой, вынуждая сесть рядом со мной. При этом двигалась девушка как самая настоящая кукла, покорно выполняя то, что велели ей делать. В какой-то момент я почувствовал, что меня эта покорность, вызванная потрясениями, просто выводит из себя. Уж лучше бы она огрызнулась, не знаю, попыталась ответить мне за пощечину, сделала бы хоть что-нибудь, чтобы себя защитить.

Стоя рядом и наблюдая за собой со стороны, я нахмурился. Пока наблюдал за собой, проворонил момент, когда можно было что-то понять про Анну.

Покачав головой и морально приготовившись к боли, я сосредоточился на воспоминании, даже глаза прикрыл, чтобы лучше все представить. Очередной рывок под ребра и я снова очутился в купе, упав на одно колено на пол. На этот раз, отдышавшись, я не пялился на все подряд, упустив из вида свою цель, а отслеживал каждое движение, каждый жест девушки. На третьем просмотре, я пришел к определенному выводу и опять через мучительное представление своей кровати, вывалился из воспоминаний.