Стать пустым

Вы когда-нибудь видели белокурых эльфиек в ночнушке с фиолетовыми и розовыми единорогами? Зрелище уморительное и, одновременно с этим, умилительное. Эли всё ещё лежала и мирно посапывала, пока я приводил себя в чувства. На столе, как и обещала Урса, стоял завтрак. Тут у них скатерть-самобранка, что ли? Хотя, вполне возможно, что тут опять чудеса рунной магии постарались.

Запах крепкого свежесваренного кофе и сэндвича с яйцом, ветчиной и сыром сделал своё дело и Эли, подёргав своими милыми носопырками, наконец-то открыла глаза. Смущённый взгляд и неловкая улыбка окончательно растворили толику уморительности её образа и теперь передо мной сидела безумно красивая девушка. И нет никакой разницы, что она не человек. Это, скорее, плюс.

— Давно встал?

— В семь часов ровно. А через десять минут встал я.

Секундное размышление, смешок в белую ладошку и тут же, в момент, Эли посерьезнела.

— Ох, Русик, дошутишься ты когда-нибудь.

— Да? И что же будет?

— А ты наклонись, я на ушко тебе скажу.

Причин не верить ей у меня не было, хотя где-то под лопаткой всё равно посасывало стойкое чувство, что меня разводят.

— Аааааай!!! Цссс… За что? Ты же обещала нежное пошёптывание, а не откусывать мне ухо!

— Хихих. Просто так. Было бы за что — и правда откусила бы. Хахахах!

Эли неожиданно залилась, причём довольно надолго, раскатистым таким смехом. Это она так пытается побороть неловкость? Или уже пожалела о содеянном и теперь пытается оттолкнуть меня от себя, съехав за полоумную? Ну уж нет! Теперь ты от меня никуда не денешься!

Через несколько минут истерический смех эльфийки наконец прекратился, после чего она, изменившись в лице, стала выглядеть как раньше. Той самой скучающей молчуньей, которой я её узнал.

— Прости, Руслан. Просто… Ну… То, что было этой ночью. Пойми… Это мой первый раз… Я никогда раньше такого не делала. Теперь мне несколько неловко, и я боюсь, честно…

Ну точно же. Неловкость. Вот, что она пыталась прикрыть этим смехом. Как хорошо, что она не человеческая девушка. Ведь она старше, чем выглядит, на несколько сотен лет. И, поэтому, да и не только поэтому, мудрее. То, что она сейчас сказала всё это, показывает, что она и в правду очень умна и мудра.

— Эли, послушай. Я прекрасно понимаю, что тебе сейчас неловко, но не представляю насколько. Но, прежде, чем ты продолжишь говорить дальше, дай сказать мне. Всё, что между нами было, с моей стороны является самыми серьёзными намерениями по отношению к тебе. Я знаю, что ты очень долго жила в человеческом мире и успела насмотреться всякого, но… В общем, я люблю тебя. И, если, хотя нет, когда мы переживём этот бой, я хочу, чтобы ты стала моей навсегда. Вот.

— Это именно то, что я так хотела услышать и боялась, что не услышу. Спасибо тебе, Руслан. И, знаешь? Я тоже люблю тебя. Ты очень странный, необычный и смелый. Я до сих пор не понимаю, когда у меня проснулись эти чувства. Ведь, говоря по правде, я до сих пор тебя немного побаиваюсь. Та странная сила внутри тебя, она пугает. Но я буду не я, если не смогу разобраться с этим.

Я ничего не успел ей ответить, потому что в наше скромное любовное гнёздышко вероломно и неожиданно вломились. Не знаю, как, но уже в ту же секунду я был облачён в свою экипировку и держал в руках свои ятаганы. Мои верные друзья и спутники смерти. Я готов был применить их в любую секунду и ценой своей жизни защитить Эли. Но, как оказалось, это и не требовалось.

— Доброе утро, Вьетнам! Вставайте, голубки, пора задать рока в этой дыре! О, Рус, ты уже собран, как я погляжу. Хвалю! Оперативно сработал!

— Грол, старый ты засранец! Тебя совсем не учили стучаться? Или в пещерах, в которых ты жил до этого, совсем нет дверей?

Растерявший всю былую насмешливость гном тут же насупился и, как бы извиняясь, двинулся обратно к выходу.

— В общем, собирайтесь. Готовность пятнадцать минут. Через шестнадцать жду вас всех в штабе.

— Это который на сельский туалет похож, что ли? — решил уточнить я у гнома.

— Он самый. Не задерживайтесь. А то будете не допущены к экзаменам, пока не повторите весь пройденный материал.

Вот значит, как он разговаривает, когда обижается? Загадками? Ну ничего, пускай подуется немного. Хоть раз в жизни может задумается о своём поведении.

Судя по насмешливому взгляду Эли, её тоже забавляла эта ситуация. И, кстати! А она-то, когда одеться успела? Вроде только что сидела жевала сэндвич, а теперь стоит при полном параде, ухмыляется и расчёску в руках покручивает. Хотя о чём это я. Не я ж один научился пользоваться инвентарём. Все пустые, которые подольше меня в этой каше варятся, явно будут поискуснее в этом.

Решив напоследок сгладить ситуацию, я бросил в спину уходящего гнома, завуалированное извинение:

— Не обижайтесь, учитэл, пары, которые проходят в туалете, я никогда не пропускаю.

— Не сомневаюсь! Давайте, поторапливайтесь.

И так и ушёл, даже не обернувшись на прощание. На это долгое, пятнадцатиминутное, прощание.