Стать прочнее (СИ)

— Ну скажи хотя бы, как тебя зовут, красотка, — самое забавное, если ситуацию вообще можно назвать забавной, заключалось в том, что он был не из её школы, где последняя собака знала, что она Ушакова. В двух кварталах отсюда располагалась ещё одна школа, где учились дети богатых нуворишей, часто не представляющие, кто такие дети кланов и что они собой представляют.

Этот парень заметил её, когда она вот так же ждала машину. Почему-то он решил, что, раз ей приходится ждать, значит и клан у неё не слишком значимый, или же она в нём на правах бедной родственницы состоит.

— Ну же, детка, поговори с нами, — дверь распахнулась и оттуда выглянул ещё один тип. — Неужели дочери кланов не снизойдут до разговора с простыми смертными?

— Оставьте меня в покое, — стараясь говорить спокойно, ответила Наташа.

— Ну как же мы можем оставить в покое такую красавицу? Поехали, мы тебя подвезём, а то, родственники, похоже, совсем про тебя забыли. — Тип начал вылезать из машины, а Наташа затравлено оглянулась. Как назло все уж разъехались. Она как всегда припозднилась, обсуждая с преподавателем интересующую её тему.

Девушка отступила назад, но тут к стоянке подъехала знакомая машина и она вздохнула с облегчением.

— Наталья Петровна, — окликнул её водитель, который вышел из машины и теперь смотрел на машину с молодыми людьми нахмурившись. — У вас всё нормально?

— Да, у меня всё хорошо, — Наташа бросилась к машине и юркнула в салон, когда перед ней раскрыли дверь.

— Вы уверены? — водитель всё ещё хмурился, потому что те типы, которые до этого разговаривали с Наташей, не спешили уезжать, пристально и недобро разглядывая его самого.

— Да, я абсолютно уверена. Просто какие-то придурки, которые никогда не разговаривали с дочерью клана, — она отвернулась он него и уставилась в окно. Да, если подобное повторится, то она расскажет Егору.

Машина мягко тронулась, а водитель продолжал смотреть в зеркало заднего вида на парней, в которых чувствовал угрозу для своей подопечной.

Когда они приехали домой, и Наташа вышла из машины, водитель несколько минут сидел, обдумывая ситуацию, а затем набрал номер Егора.

— Ушаков, — раздался голос в трубке. Было пока так непривычно обращаться к ещё недавно непосредственному начальнику, как к главе клана.

— Егор Александрович, вас беспокоит Иванов, водитель машины, закрепленной за Вячеславом Петровичем и Натальей Петровной. — Ответил Иванов.

— Я тебя слушаю. — Егор сосредоточился. Это было слышно по голосу.

— Сегодня произошёл инцидент. Я немного опоздал к выходу Натальи Петровны из школы, потому что отвозил Вячеслава Петровича домой, а когда подъехал, то мне показалось, что ей досаждают какие-то молодые люди на довольно дорогой машине.

— Что за молодые люди, из какого клана?

— В том-то и дело, что, похоже, они не принадлежат клану. Может быть, я перестраховываюсь, потому что я не слышал, о чем шла речь, но Наталья Петровна выглядела расстроенной после встречи с ними. — В трубке воцарилось молчание, а затем Егор ответил.

— Я тебя услышал. Вот что, пару дней приезжай за Наташей заранее. Передай начальнику гаража, что я приказал выделить Славке ещё одну машину. Когда я приму решение, то свяжусь с тобой и скажу, что делать дальше.

— Хорошо, Егор Александрович, — Ушаков отключился, а Иванов вывернул руль и поехал к гаражу. — Вот и славненько. Я понимаю, что Ушаковы от этих долбодятлов даже праха не оставят, который можно будет в поминальную вазу ссыпать, но лучше уж предотвратить беду, чем разгребать последствия. А семье и так досталось, так что лучше перебдеть.

* * *

— Что это такое? — я поднял голову и посмотрел на Стоянова. Который стоял надо мной с какой-то книгой в руках.

Отведя взгляд, я закончил формировать сеть заклинаний и осторожно поместил её на заготовленную заранее болванку — массивный мужской перстень, чем-то напоминающий тот, который красовался у меня на пальце.

— Костя, ты обратишь на меня внимание? — Стоянов снова подал голос.

— Я занят. Сейчас закончу и мы поговорим, — процедил я сквозь зубы. Последний штрих, разомкнутый контур координат, чтобы можно было наложить какие угодно. Перстень вспыхнул и погас. Готово. Повертев его в руке, я отложил его в сторону, туда, где же лежал один такой же. После этого поднял взгляд на тестя. — Вот теперь я слушаю. Что такого произошло, из-за чего можно врываться в мой кабинет и отвлекать от работы?

— Мне по договору принесли фотографии моего магазина, которые должны в новый номер твоего альбома уйти, — Стоянов слегка сбавил тон под моим пристальным взглядом и сел напротив меня, всё ещё держа в руках книгу. — Это кошмар, я тебе скажу.

— Кошмар — это мои взаимоотношения с твоей дочерью, — я продолжал смотреть на него. — Всё остальное — временные трудности.