Старый Иерусалим и его окрестности. Из записок инока-паломника

По преданию, крест благоразумного разбойника стоял на север от Креста Господа, а нераскаянного на юг, так что первый был на правой стороне Спасителя, который лицом был обращен к западу, а второй на левую сторону. Притом кресты разбойников были водружены в скалу не на одной линии с Крестом Господа, а несколько позади его на одной линии между собою. Места их водружения означены черными кругами на мраморном помосте, одевающем поверхность скалы. Кроме того места, где был водружен Святой Крест, природная скала Голгофы видна еще через продольный, нарочно для сего сделанный тут же сбоку престола в верхней мраморной ее одежде разрез. Чрез этот разрез видна трещина в скале широкая и глубокая, проходящая до самого низу оной, которая соответствует евангельскому повествованию, что, когда «Иисус паки возопив гласом велиим, испусти дух, и се завеса церковная раздрася на двое с вышняго края до нижняго, и земля потрясеся и камение распадеся…» (Мф 27, 50). Предание присоединило к числу таких скал Голгофу. Уже в IV веке при святом Кирилле Иерусалимском показывали на эту расселину скалы на том месте как на чудо, свидетельствующее о страсти Господней. «Есть расселина та на камени том и до сего дне», – пишет игумен Даниил, наш паломник XII века. Все наиглубочайшие изыскания доказали, что расселина эта в скале образовалась вопреки всем геологическим основаниям, ибо когда расселины скал обыкновенно следуют за кристаллическою формациею составных частей, тут слои скалы и прорезывающие ее жилы треснули совершенно необыкновенным способом, подобного которому более нигде не встречается, – не вдоль слоев, а поперек их. Языческие писатели вспоминают о чрезвычайном и феноменальном трясении земли в ту эпоху. Адиссон в сочинении своем о религии христианской говорит, что «с помощью сведений математических и физических, он пришел к убеждению, что расселина в этой скале не могла быть следствием простого и натурального землетрясения. Также и действие одной природы, а тем менее действие искусства не могло произвести сего». Мондрелль, другой протестантский писатель, говорит, что «расщелина эта явилась вследствие землетрясения во время страстей Христовых, в том удостоверяет предание; но простой разум достаточен для того, дабы видеть, что искусство не имело никакого участия в образовании этой трещины, ибо жилы прерваны так удивительно, и перерыв является здесь в таких чрезвычайных чертах, следует столь различным изгибам, а выпуклости так совершенно соответственны впадинам, что искусство не могло этому подражать и никакое орудие не могло этому подражать и никакое орудие не могло бы сделать этого». Подобных свидетельств принести можно бы множество.

Стены и потолок греческой части Голгофской церкви покрыты приличною живописью. Впереди престола висит ряд лампад разной величины с разноцветными стаканами. Посредине церкви, несколько вперед к западу, повешена искусной работы хрустальная лампа; сделана в виде четвероконечного равностороннего креста; пожертвована несколькими петербургскими дамами, во главе коих была супруга покойного генерал-адъютанта А. А. Кавелина; эта лампада зажигается лишь по большим праздникам. Греки и латины равно любуются ею, первые с чувством радости, вторые – зависти. На той же средней линии, почти у самого входа на Голгофу с западной стороны висит мраморная лампада искусной работы, вся сделана из цельного куска мрамора и с цепями.

Над Голгофою в третьем этаже есть несколько комнат, в которые можно пройти из верхней галереи, отделяющей ее от алтаря Воскресенского храма. В этой части храма хранится святогробская ризница, составляющая глубокую тайну даже и для своих; ризничий, он же и игумен Святого Гроба, по выборе в сию должность дает присягу в присутствии Синода. Другие комнаты служат для отдыха православных богомольцев, проводящих ночь в святом храме. Тут же и келья самого ризничего.

Латинская часть Голгофы не имеет никаких особых украшений. Живописные стены и своды весьма потемнели, но зато в среднем своде сохранилось мозаическое изображение Спасителя, единственно уцелевшее от губительного пожара 1808 года; пол также мраморный; на нем мраморным мозаичным прямоугольником означено место пригвождения ко Кресту. Престол из черного мрамора; над ним прекрасный образ, представляющий пригвождение ко Кресту; шесть огромных бронзовых подсвечников и ряд лампад служит продолжением украшающих греческую часть Голгофы, с тою разницею, что эти не так ценны и изящны и зажигаются очень редко, а те горят почти постоянно.