Старый Иерусалим и его окрестности. Из записок инока-паломника

По другую сторону Гигонской долины против нижнего водоема находится дача банкира Монтефиоре, окруженная стеною; за нею выстроена ветряная мельница и начато построение еврейской больницы. Рядом с дачею Монтефиоре – Никифория, место, так называемое по имени своего владельца, греческого архимандрита Никифора. Это большой участок земли, насажденной тутовыми деревьями и виноградом, который щедростью владельца предоставлен общему пользованию. Средина участка прорезана широкою аллеею, обсаженною деревьями, ветви которых похожи на нашу рябину; греки называют это деревцо «Пасхалие», вероятно потому, что оно покрывается зеленью как раз к Пасхе. Место это, быстро разросшееся, составляет украшение Иерусалима и по близости своей к Яффским воротам, а следовательно к Христианскому кварталу, служит любимым местом вечерних прогулок туземцев и поклонников. За час или два до захождения солнца (т. е. до затворения ворот) толпы народа обоего пола спешат в Никифорию подышать чистым воздухом; летом в ней разбиваются палатки и некоторые живут в них постоянно от жара; но подобное кочевье не совсем безопасно от хищничества бедуинов. В саду кофейня, возле которой всегда можно застать неподвижных мусульман, наслаждающихся «благим кейфом». Позади Никифории есть еще несколько подобных дач и в том числе дача английского консула г. Финна. Одним словом, эта сторона обещает со временем сделаться загородным Иерусалимским парком. На южной оконечности Никифории между нею и дачею Монтефиоре скромно притаилась подземная церковь Св. Георгия, как сказывают, чудесно открытая в 30-х годах текущего столетия. Участок земли, на которой она находится, принадлежит одному из вифлеемских арабов. Церковь, по предположению, заключает в себе гробы святых иерусалимских мучеников; названа же она церковью Св. Георгия отчасти потому, что в числе найденных в ней образов был образ святого великомученика Георгия (на коне), а более потому, что это единственный из христианских святых, к которому мусульмане имеют почтение и потому принимают под свое покровительство храмы, посвященные его имени, что увидим ниже при описании загородного Георгиевского (беджальского) монастыря.

Араб сделался ктитором обретенной им в земле церкви и уже исходатайствовал разрешение правительства и благословение Патриарха на построение и верхней церкви. В пещерной же все бедно, но все дышит глубокою древностью, перенося мысли посетителя к тем временам, в которые христиане страха ради гонения вынуждены были собираться для славословия Божия в вертепах и пропастях земных, «лишени, скорбяще, озлоблени»… И ныне для наших восточных единоверцев еще не совсем миновалась эта необходимость, и убогие пещерные церкви гораздо безопаснее, нежели храмы открытые и богато украшенные. События сирийские показали, что турецкий фанатизм не исчез, а только притих до поры до времени. Ктитор-араб, провожая нас по своей церкви, обратил внимание наше на каменную лавицу в виде гроба, которая, по его словам, составляет верхний голубец гробовой пещеры, где погребены телеса неизвестных мучеников; но он пока боится проникнуть в эту пещеру, чтобы не навлечь на себя неприятности от подозрительности турок.